Колдовской мир. Том 1 - [23]

— Ты, долго живущая в этом доме.— Голос служанки звучал как издалека.— Не спеши, выбирая. В эту ночь решается судьба людей и стран.

— Кто ты? спросила Лойз, а служанка продолжала меняться на глазах. Она не превращалась в чудовище, не становилась зверем или птицей, как по слухам это умеют делать колдуньи Эсткарпа. Но то, что скрыто было внутри ее, затравлено в ней, убито, проступало в глазах, излучалось всем телом. Таинственная сила была ощутима рядом с ней.

— Кто я? Никто... ничто... Но приближается та, что собрала в себе дух, которым я когда-то обладала. Сделаешь правильный выбор, Лойз Верлейнская — живи. Выберешь не то — умрешь, как умерла я, умирая но частям, день за днем.

— Этот флот...— Лойз обернулась к окну,— приближается безжалостный завоеватель, он готов пожертвовать своими кораблями для захвата нашей земли. Какое безумие! Этот флот ожидают люди Верлейна.

— Флот? — переспросила служанка.— Флота нет — есть только жизнь или смерть. В тебе есть что-то от нас, Лойз, докажи это... и ты выиграешь.

— Что-то от вас? Но кто вы?

— Я никто и ничто. Спроси лучше, кем я была, Лойз Верлейнская, прежде чем ваши люди вырвали меня из моря.

— Кем же ты была? — послушно спросила Лойз, как ребенок, повинующийся приказу старшего.

— Я из Эсткарпа, женщина морского берега. Понимаешь? Да, я обладала Силой — пока она не вытекла из меня в зале внизу под смех и крики мужчин. Дар принадлежит нам, женщинам, пока тела наши не тронуты насилием. Для Верлейна я была лишь женщиной, и больше никем. Здесь я утратила то, что составляло мою жизнь, утратила себя. Понимаешь ли ты, что это значит — потерять себя?—она изучала Лойз.— Да, понимаешь, судя по тому, что ты собираешься делать сейчас. Мой дар исчез, раздавленный, как последний уголек костра, но пепел остался. Поэтому я и знаю, что буря несет к нам женщину более великую, чем я когда-либо надеялась стать. И именно она определит каше будущее, и не только наше!

— Колдунья! — Лойз не отпрянула, наоборот, ее охватило возбуждение. Сила Эсткарпских женщин была легендарной. Лойз жадно прислушивалась к рассказам об этой Силе, доходившим до Верлейна. И теперь горько сожалела — почему она не знала об этой женщине раньше.

— Да, колдунья. Так нас называют, когда начинают кое о чем догадываться. Но не думай, Лойз, что сможешь что-нибудь получить от меня сейчас. Я лишь обгоревшая головешка, а когда-то во мне пылал огонь. Напряги свою волю и разум, чтобы помочь той, что приближается.

— Воля и разум! — Лойз хрипло рассмеялась.— У меня есть воля и разум, но нет власти. Ни один солдат не подчинится мне, не шевельнет пальцем по моей просьбе. Лучше обратиться к Беатрис. Когда отец доволен ею, она пользуется некоторым влиянием.

— Тебе нужно будет лишь использовать представившуюся возможность,— женщина сняла шаль, аккуратно свернула ее и, направляясь к двери, положила ее на кровать.— Воспользуйся возможностью, Лойз. И спи сегодня спокойно — твой час еще не настал.— И, прежде чем Лойз успела остановить ее, она выскользнула за дверь. Комната опустела, как будто женщина унесла с собой всю жизнь, пульсирующую в скрытых тьмой углах. Лойз медленно сняла свой торжественный наряд, расплела наощупь волосы, не заглядывая в зеркало. Ей казалось, что кто-то тайно подглядывает за ней. Много подлых и грязных поступков совершилось в большом зале внизу, с тех пор, как хозяином Верлейна стал Фальк. Но Лойз подумала, что один из этих поступков, связанный с женщиной из Эсткарпа,

будет отмщен. И так задумалась она, что даже забыла: ведь у нее канун брачного торжества. Впервые за все время она не достала вооружения со дна сундука и не радовалась тем возможностям, которое оно давало.

На берегу дул ветер. Он не поднимал пену так высоко, как раньше. Люди на берегу, прячась, ждали, пока волны принесут им добычу. С берега флот выглядел еще более внушительным, чем с башни Лойз. Рунольд, плотнее запахнув плащ, всматривался во тьму. Корабли не Карстена, и, следовательно, крушение было выгодно герцогству. Рунольд считал, что сейчас они станут свидетелями последних минут вражеского набега. И хорошо, что он может наблюдать в этой ситуации за Фальком. Ходят слухи об огромных богатствах Верлейна, полученных в результате морских грабежей. А уж если герцог берет в жены это бледное ничтожество, он потребует точных сведений о богатствах своей жены. Да, судьба улыбнулась, послав Рунольда в этот вечер на берег. Он будет наблюдать, собирать сведения и готовить доклад для герцога. Убедившись, что обреченные корабли уже не смогут отвернуть от берега, верлейнцы с фонарями в руках высыпали из укрытий... Боже, дураки на кораблях примут эти фонари за бакены. Тем лучше. Они лишь сберегут время грабителей. И вот лучи фонарей протянулись над вздымающимися волнами, коснулись раскачивающегося носа первого корабля. Нос корабля высоко поднялся и устремился на скалы. И вдруг — исчез!

Люди на берегу столкнулись с невозможным. Вначале некоторые решили, что корабль перевернулся, и забросили сети. Но в сети ничего не попало. Ни корабль, ни его обломки. Никто не шевельнулся. В первое мгновение никто не поверил своим глазам. Приближался второй корабль. Он двигался прямо на скалу, на которой стояли Рунольд с Фальком. Корабль шел точно, взяв гибельный курс, казалось им управлял невидимый самоубийца. Ни одного человека, ни одного живого существа не было видно на палубе. Снова волны подняли судно, чтобы бросить его на скалы. На этот раз корабль был так близко от берега, что Рунольд с того места, где он стоял, мог перепрыгнуть на пустынную палубу. Все выше и выше вздымался нос корабля, фантастическая резная фигура на нем скалила зубы в небо. Потом обрушивалась вниз с потоком воды. И этот корабль тоже исчез. Рунольд схватил руку Фалька и увидел на его лице выражение невероятного ужаса. А когда к рифу устремился третий корабль, люди Верлейна в ужасе стали убегать подальше от берега. Брошенные ими фонари озаряли берег и пустые сети.