Кайзеры - [35]

Приобретенный опыт позволил Максимилиану после 1560 года без особых трудностей адаптироваться к новой ситуации и получить поддержку своего курса у обеих конфессиональных партий. Его личные религиозные убеждения и дальше оставались под покровом двусмысленности, а его личная религиозная жизнь навсегда осталась закрытой для посторонних. Однако имеются все основания полагать, что этот гуманистически мыслящий человек был полностью чужд какого-либо конфессионального догматизма, а его внутренние убеждения были скорее всего на стороне протестантской партии. Для него было важно обеспечить себе достаточную свободу действий в конфессиональных вопросах, и он твердо верил в то, что раскол христианской религии не является необратимым состоянием, а представляет собой всего лишь задачу, которая может быть решена активными наступательными действиями. Сам же Максимилиан исповедовал неортодоксальную форму католицизма — неброского, готового к компромиссам и реформам и вполне соответствующего идеальным представлениям Аугсбургского религиозного мира. Время от времени он ходил к мессе и испросил у папы разрешения принимать причастие в соответствии как с тем, так и с другим вероучением (sub iilracjue).

ИЗБРАНИЕ И КОРОНАЦИЯ РИМСКИМ КОРОЛЕМ ВО ФРАНКФУРТЕ-НА-МАЙНЕ

Для реализации следующих шагов решающее значение имело принципиальное признание им католических институций, независимо от того, чем это было вызвано — истинными убеждениями или тактическими соображениями. Таким образом, были созданы внешние и внутренние предпосылки для избрания Максимилиана римским королем еще при жизни императора Фердинанда и закрепления императорской короны за немецкой линией династии Габсбургов. Фердинанд потерял немало времени, добиваясь от сына уступчивости, и теперь ему пришлось приложить значительные усилия для того, чтобы обеспечить своему плану поддержку курфюрстов. Из-за болезни императора Максимилиану пришлось все чаще самостоятельно выступать на политической сцене империи и брать инициативу в свои руки. Общаясь с князьями церкви, он подчеркивал свою верность католицизму, а в беседах с протестантами не скупился на выражения симпатии Реформации. Склонность Максимилиана к «диссимуляции» (Heckel, Press) служила ему политическим инструментом и помогала преодолевать подозрения духовных и светских выборщиков короля. Габсбургский претендент на престол ловко умел скрывать двусмысленность своих религиозных взглядов и менять обличье в зависимости от собеседника, времени и ситуации. Его истинные религиозные убеждения оставались, таким образом, неясными, он не давал поймать себя на догматических противоречиях, всегда был открыт для диалога, но, несмотря на все искусство перевоплощения, так и не смог полностью преодолеть подозрительность имперских князей.

Начиная с 1561 года Фердинанд и Максимилиан тесно координировали свои усилия с целью достижения консенсуса курфюрстов. Предубеждение архиепископа Майнцского Дапиеля Бренделя фон Хомбурга против личности кандидата преодолеть удалось, но оппозиция Пфальца, в которой конфессиональные мотивы переплелись с антигабсбургскими настроениями, представляла значительно большую опасность. Однако гейдельбергский курфюрст Фридрих III, надеявшийся на то, что место императора окажется вакантным и возникнет возможность избрания протестанта, был изолирован, поскольку курфюрсты Саксонский и Бранденбургский уже дали знать о своем согласии, Таким образом, было обеспечено большинство голосов коллегии курфюрстов, и оппозиция курфюрста Пфальцского, собиравшегося со дня на день сделаться протестантом, была обречена на неудачу. Когда римская курия и мадридский двор сняли свои возражения, путь к избранию Максимилиана был открыт. В феврале 1562 года Максимилиан еще раз подтвердил перед лицом отца и братьев, что он будет жить и умрет католиком.

28 ноября во Франкфурте-па-Майие состоялись выборы римского короля, а до этого 20 сентября в Праге — коронация Максимилиана королем Богемии. Трое протестантских курфюрстов на совещании своей «фракции» перед выборами настояли на избирательной капитуляции 1562 года, продолжающей традиции капитуляций 1519, 1531 и 1558 годов. Баланс интересов католических и протестантских курфюрстов реализовался в ряде компромиссных предложений, как в зеркале отразивших биконфессиональный характер, который к этому моменту приобрела империя. Особую роль в 1562 году приобрел протест протестантских курфюрстов против присяги выборного римского короля на верность папе и католической церкви. Курфюрсты Саксонии, Бранденбурга и Пфальца придавали этому обстоятельству столь большое значение, что вписали его в капитуляцию и демонстративно сделали это первым пунктом повестки дня переговоров.

Новым было также то, что не только выборы римского короля, но и его коронация состоялись во Франкфурте, а не в Ахене, как это было еще в 1531 году и предписывалось Золотой буллой 1356 года. Через два дня после выборов, 30 ноября 1562 года, курфюрст и архиепископ Майнцский Даниель Брендель фон Хомбург во франкфуртском соборе св. Варфоломея короновал Максимилиана, следуя традиционному ахенскому ритуалу. Перед началом выборов внезапно умер архиепископ Кельнский, к митрополии которого относился вольный имперский город Ахен, и это задержало начало работы коллегии курфюрстов. Когда же новый архиепископ Кельнский Фридрих фон Вид прибыл во Франкфурт, выяснилось, что он еще не принял посвящения в епископы. Поэтому было принято решение в виде исключения объединить церемонии выборов и коронации, не возводя это, однако, в ранг юридического прецедента. Тем не менее этот эпизод послужил началом постепенного отхода от традиции коронации римских королей в Ахене и, в известном смысле, вообще от традиций средневековья. Уже в 1562 году раздавались голоса о том, что Ахен нежелателен в качестве города для коронаций ввиду своего чисто католического статуса, близости к границе империи и больших расходов на проведение там коронационных торжеств. Совсем другое дело расположенный в центре империи Франкфурт, близкий к Майнцу — резиденции курфюрста, архиепископа и эрцканцлера империи, город, в котором наличествовало примерно равное представительство приверженцев обеих конфессий. Этот город куда больше соответствовал духу империи нового времени. Совмещение церемоний выборов и коронации во Франкфурте явилось, таким образом, не только конституционно-правовой новацией, но и знаком признания возросшего значения древнего торгового центра на Майне в современной имперской политике.