Изгнание - [115]

Ладони Софи стали влажными, когда она обхватила руками шею Силвени. А когда Киф обвил руками ее талию, большая часть Софи желала спрыгнуть и забыть весь план. Но она помнила, что говорил ей образ Джоли.

Мы должны доверять.

Это ради Прентиса.

Ради Олдена.

Ради нее.

— Лучше держись крепче, — предупредила она Кифа, когда дала Силвени команду лететь. Силвени, поднялась, хлопая своими сверкающими крыльями. Она поскакала вперед и взлетела, рассекая холодный ночной воздух, когда они поднимались выше и выше, а затем еще дальше.

Глаза Софи жгло, когда она оглянулась на машущих Грэйди и Эделайн, но она смахнула слезы. Она снова увидит их, и в этот раз все будет правильно. По-настоящему правильно. Исправлено.

Она достала компас, ожидая, когда стрелка повернется.

Пришло время следовать за красивой птицей по небу.

Глава 55

— Мы еще не добрались?

Киф прокричал этот вопрос сквозь бушующий ветер, по крайней мере, уже раз четырнадцать. Если бы он повторил это в пятнадцатый, Софи стряхнула бы его вниз в темные волны.

— Нет… уже в миллионный раз. Ты узнаешь, что мы добрались, когда перестанем лететь.

— Хорошо, так об этом узнаю я. Но как узнаешь ты? Потому что была уйма звезд. И океан. И, эй — смотри! Еще звезды! И океан! И я уже потихоньку задаюсь вопросом, это все, что мы увидим.

Софи подставила компас под лунный свет и сказала Силвени лететь немного левее.

— Я узнаю, когда увижу.

Она надеялась, что это правда.

Киф заерзал позади нее, чуть не выбив их равновесия.

— Аккуратно! — крикнула Софи, как только Силвени наклонила крыло, чтобы подхватить их.

— Прости. Я просто пытаюсь согреться, — он снова заерзал. — Может, мы поиграет в игру или что-нибудь еще? О! Как насчет «правда или желание»? Я могу придумать несколько прекрасных желаний.

— Здесь мне нужно немного сосредоточиться.

Он вздохнул так сильно, что Софи смогла услышать этот вздох сквозь завывания ветра.

— Полагаю, щекотная война вне вопроса, — спросил он. — Потому что сейчас ты немного не в подходящей форме.

— Попытайся и увидишь, что будет.

— Ты же понимаешь, что это сильнее вызывает желание защекотать, верно?

— Я серьезно, Киф.

— Знаю, в этом и проблема, — он всем весом переместился. — Как насчет тебя, Блестящая Задница, тебе так же, как и мне скучно?

Киф! Киф! Киф!

— Что она говорит?

— Что ты ей надоел, и она хочет сбросить тебя в океан.

— Что ж, знаю, что это не правда. Блестящая Задница меня любит. Ведь так?

Силвени заржала, когда он похлопал ее по боку.

Софи закатила глаза.

Киф снова заерзал.

— Должен сказать, Блестящая Задцина, ты не такая удобная, как мне бы хотелось. В следующий раз нам надо тебя откормить, чтобы ты была помягче.

— Надеюсь, следующего раза не будет.

— Оу, ты что, не хочешь сделать это постоянным занятием?

Софи покачала головой:

— Это немного иные вещи для меня, Киф. От этого вроде как многое зависит.

— Как твое здоровье, твое будущее, здоровье Олдена и все остальное?

— О чем ты? Я думал, ты заботишься… по крайней мере, об Олдене.

Несколько минут он молчал, и Софи подумала, что он не обратил на нее внимания. Но потом он прислонился ближе, настолько близко, что она щекой могла чувствовать его дыхание, когда он произнес:

— Знаю, я много шучу, Софи, но… это лишь потому, что так легче, понимаешь? Это способ справляться, но это не значит, что мне все равно. Мне не все равно. Правда.

Неожиданно она поняла, как близко он был, и как его руки обвились вокруг нее. Она чувствовала, как горят ее щеки, и надеялась, что он не смог ощутить изменения в ее настроении.

— Ты напугана? — тихо спросил он.

Она пожала плечами, не доверяя своему голосу.

— Тебе не нужно бояться. Я имел в виду то, что я сказал Сандору. Я не позволю ничему с тобой случиться.

Она хотела сказать ему, что у него нет такого рода силы. Вместо этого она откашлялась и произнесла:

— Спасибо.

Он откинулся назад, забирая свое тепло с собой. Но она, по крайней мере, чувствовала, что снова может дышать.

— Расскажи мне о Черном Лебеде, — сказал он. — Чему мы противостоим?

— Если бы я знала, не похоже, что они мне что-то рассказывают.

— Да, им, кажется, нравится хранить свое чувство таинственности. Напоминает мне кое-кого, кого я знаю. — Он ткнул ее в бок.

Она улыбнулась в ответ на шутку, но была задета и за живое.

— Думаешь, я слишком много скрываю?

Ее голос едва превышал ветер, но Киф по-прежнему спрашивал:

— Что ты имеешь в виду?

— Грэйди и Эделайн считают, что я храню слишком много секретов.

— Это точно, — согласился он. — Но я думаю, тебе наверно приходится, верно? То есть, взгляни на некоторые вещи, с которыми ты имеешь дело. Я правда не понимаю, как ты это делаешь?

Иногда и она не понимала.

Она снова сверила показания компаса и направила Силвени вправо.

— Хотя, ты можешь доверять Грэйди и Эделайн, — добавил он спустя секунду. — У тебя хорошие родители.

Родители.

Не опекуны.

Они уже потихоньку начинали привыкать к этой роли.

— С твоими родителями все тоже немного лучше, да? — спросила Софи, надеясь, что она не лезла не свое дело.

— Да. Думаю. Я не знаю. Им просто нравится, когда я делаю вещи, которые они хотят, чтобы я делал. Что-то вроде этого. Папе нравится, что я помогаю тебе… это вероятно потому, что то, что ты делаешь, кажется, меняет курс истории, и не важно как. Но было бы хорошо, чтобы они гордились тем, что нравится делать мне.