«Это их цель».
Слова бушевали в мыслях Софи, пока она бежала по винтовой лестнице, считала шаги, пыталась угадать, какая дверь ей нужна.
Первая оказалась заперта.
За второй распахнулась тьма.
Третья открыла путь, залитый зловещим синим светом колдовского огня.
Софи помедлила; пол задрожал, с потолка струйками посыпалась пыль, царапая горло и мешая дышать.
Следуя пламени, она двинулась вперед.
Коридоры змеились, переплетались – продуманный лабиринт, созданный, чтобы обмануть. Проглотить. Разделить.
Дрожь усиливалась с каждым шагом. Чувствовались толчки – слабые, но очевидные.
И такие далекие.
Никто не почувствует нарастающую рябь, похожую на волны, набирающие скорость.
Все слишком зациклились на своем торжестве.
Слишком увязли в воображаемой победе.
Слишком доверчивые.
Слишком слепые.
Они опоздали.
Земля затряслась сильнее, первые трещины поползли по камням.
«Это их цель».
– Не безопасность, а кошмар какой-то! – проворчал Сандор, держа большую серую руку на рукояти громадного черного меча.
Его писклявый голос напоминал скорее о говорящей мыши, чем о смертельно опасном телохранителе.
Мимо пробежало несколько одаренных. Когда хихикающие ребята запрыгали, пытаясь лопнуть полные конфет пузыри, летающие между мерцающих хрустальных деревьев, Сандор притянул Софи ближе. Вокруг по усыпанному конфетти залу бегали ученики в развевающихся янтарно-золотых плащах третьего курса, хватая сладости и бутылки пышноягодного сока и подкидывая украшенные мишурой подарки в длинные белые думательные колпаки, свисающие со шкафчиков.
Празднование окончания промежуточных экзаменов было традицией Фоксфайра – вовсе не надвигающейся гибелью, которую воображал себе Сандор. Но все же Софи понимала его тревогу.
Родители, расхаживающие по коридорам, украшенным лентами.
Незнакомцы в толпе.
Любой из них мог оказаться мятежником.
Злодеем.
Врагом.
Сандор заметил, как Софи выдернула ресничку, – ее нервная привычка вновь разгулялась в полную силу.
– Все будет хорошо, – заверил он, поразительно мягким для двухметрового гоблина движением заправляя прядь светлых волос ей за ухо.
Присутствие Сандора действительно успокаивало – особенно после того, как она чуть не потеряла его в битве за Эверест. И теперь Сандор не был единственным гоблином в Фоксфайре. В каждом из шести корпусов главного здания появились собственные патрули, а два дополнительных отряда дежурили на улице.
Совет усилил охрану и в остальных Забытых городах.
Им пришлось.
Огры до сих пор угрожали войной.
А за три недели с момента, как Софи с друзьями вернулись из «Черного лебедя», «Незримые» успели сжечь главные ворота Убежища и вломиться в канцелярию Атлантиды.
Софи догадывалась, зачем мятежникам понадобился тайный эльфийский заповедник, – они явно не знали, что она убедила Совет отпустить драгоценных аликорнов на волю. Но нападение на канцелярию оставалось загадкой. Старейшины собирали подробную информацию по каждому рожденному эльфу, и никто не собирался рассказывать о пропавших или измененных записях, и были ли они вообще.
Пузырь лопнул о голову Софи, и Сандор поймал коробочку праттловских конфет, которые лежали внутри.
– Если хотите их съесть, то мне нужно все проверить, – заявил он.
Широкий плоский нос Сандора не учуял следов яда в конфетах, но он решил проверить еще и вкладыш. В каждой коробке «Праттлс» лежали коллекционные значки, и раньше «Черный лебедь» передавал через них сообщения.
Он выудил бархатный мешочек, и Софи осознала, что стискивает висящее на шее лекарство от аллергии. На шнурке рядом с ним до сих пор висел серебряный лунный жаворонок, подаренный Каллой, – напоминание о потерянном друге, символ роли, которую она должна была научиться играть.
– Вроде бы все в порядке. – Сандор протянул ей маленький значок с бубри – странной черной птицей с ярко-желтыми перьями в хвосте. – Сомневаюсь, что тут скрыто важное послание.
Софи была с ним согласна. Особенно учитывая, что «Черный лебедь» хранил раздражающее молчание.
Ни записок. Ни подсказок. Ни ответов во время коротких встреч.
Они якобы «собирались с силами». И это тянулось целую вечность.
Совет делал хоть что-то – организовывал гоблинские патрули, пытался договориться с ограми о мирных переговорах. «Черный лебедь» могли бы…
На самом деле, Софи не знала, что они могли бы сделать.
Вот они, проблемы, принесенные другом, переметнувшимся к врагу.
– Вот ты где! – раздался за спиной знакомый голос. – Я уж думал, ты нас бросила.
Софи моментально узнала четкий глубокий акцент, но все равно пожалела, что насмешливые слова не принадлежат другому эльфу.
Фитц, одетый в красную форму пятого курса, был таким же симпатичным, как и всегда, но идеальная улыбка не отражалась в бирюзовых глазах. Недавние события стали серьезным ударом для всех ее друзей, но Фитцу пришлось тяжелее всего.
