Из истории Таманской армии - [72]
Таким образом, советские войска в середине ноября 1918 года вынуждены были оставить Ставрополь, из которого выбить белогвардейцев вновь не удалось.
Среди причин поражения наших войск в боях за Ставрополь можно указать следующие, на наш взгляд, главные причины.
Во-первых, советским войскам, временно объединенным под руководством штаба Таманской армии, пришлось вести бои против превосходящих сил противника «Добровольческой армии», во главе которой стояли опытные военные руководители. В то же самое время значительные силы 11-й армии были заняты в Терской области в боях против бичераховцев. Вследствие того, что фронт 11-й армии был растянут на огромное расстояние, белогвардейскому командованию удалось сосредоточить на главном направлении решающий перевес сил.
Во-вторых, в результате прорыва в районе Невинномысской в тыл Таманской армии, занимавшей Ставрополь, большой массы вражеской конницы генералов Покровского и Шкуро, Реввоенсовет Северного Кавказа оказался отрезанным от войск, действовавших в районе Ставрополя и к северу от него. Вследствие этого советские войска в районе Ставрополя лишились оперативного руководства и снабжения со стороны Реввоенсовета. Снабжение войск, находившееся в чрезвычайно тяжелом положении еще с лета 1918 г., теперь совершенно расстроилось. Из-за отсутствия снарядов и патронов наши пулеметы и артиллерия бездействовали в самые напряженные моменты боев. Красноармейцам нечем было стрелять, и они отбивались от врага одними штыками.
В-третьих, в условиях холодной осени начались эпидемические заболевания плохо одетых, утомленных беспрерывными боями воинов. Тиф и «испанка» косили бойцов.
Сказались также последствия авантюры Сорокина.
В связи с чрезвычайно тяжелыми условиями боевой жизни проявилась нестойкость некоторых частей. Военный комиссар 1-й боевой колонны, например, в своем донесении комиссару Таманской армии, указывая на острую нужду в снарядах и патронах и на заболевание бойцов из-за недостатка нательного белья, сообщал 15 ноября о случаях дезертирства и даже перехода на сторону врага в Унароковском полку[906]. Только Таманские полки и некоторые другие части северокавказских войск бились с врагом насмерть, не щадя своей жизни. В лазаретах Ставрополя остались несколько тысяч больных и раненых красных бойцов, которые не могли самостоятельно передвигаться и которых обстановка не позволила эвакуировать[907].
Успех, достигнутый белогвардейцами в боях за Ставрополь, достался им дорогой ценой. Именно в это время генерал Деникин, выступая 14 ноября 1918 г. на заседании Кубанской краевой рады в Екатеринодаре, говорил об огромных потерях белогвардейской Добровольческой армии, особенно старых добровольческих частей — 1-го Офицерского, Корниловского и Марковского полков[908]. «Известно ли вам, господа, — патетически скорбно восклицал Деникин, — что Корниловский полк, насчитывающий сегодня едва 500 бойцов, провел через свои ряды свыше 5 тысяч!»[909]. По собственному признанию Деникина, он вынужден был отвести на длительный отдых и пополнение 2-ю и 3-ю пехотные дивизии и некоторые пластунские батальоны, которые оказались совершенно небоеспособными[910].
Воздавая должное героизму таманцев, отмечая их боевые заслуги, Краевой Исполнительный комитет Советов Северного Кавказа, заслушав на своем заседании 21 ноября 1918 г. доклад Л.В. Ивницкого[911], вынес постановление о награждении всей Таманской армии Почетным Красным знаменем[912].
«1-й и 2-й пехотные и 1-й кавалерийский Таманские полки, — говорилось в этом постановлении, — награждаются за боевые отличия во время взятия Ставрополя Красными знаменами… 3-й пехотный Таманский полк за доблестную победу над офицерским полком в районе Дубовки 16 ноября награждается… Почетным Красным Знаменем… 4-й пехотный Таманский полк за отличие в боях у села Татарского 7 ноября и при взятии Ставропольского монастыря 13 ноября с. г. награждается Почетным Красным знаменем»[913]. В постановлении особо отмечены бесстрашие воинов-таманцев, доблесть командовавшего армией М.В. Смирнова, умелое руководство войсками Г.Н. Батурина, храбрость командиров, выходцев из народа, Д.А. Пимоненко, С.И. Белогубца, Н.Г. Олефиренко и Г.А. Осипьянца[914].
Через месяц в газете «Известия» было опубликовано постановление Президиума ВЦИК от 3 декабря 1918 г., в котором говорилось:
«Всероссийский ЦИК Советов рабочих, крестьянских, казачьих и красноармейских депутатов, в ознаменование исполнения Таманской армией своего долга перед Социалистическим Отечеством в боях против его врагов, Добровольческой армии, под Ставрополем — на Кавказе, вручает ей боевое знамя от лица центрального органа Советской Республики в знак тесной связи Таманской армии со всем рабочим классом в его борьбе за торжество коммунизма.
Председатель ВЦИК Я. Свердлов.
Секретарь ВЦИК В. Аванесов»[915].
Так высший орган Советской Республики оценил боевые подвиги Таманской армии в боях на Северном Кавказе осенью 1918 г.
Хотя Деникин ценой больших потерь и занял Ставрополь, борьба советских войск против «Добровольческой армии» продолжалась с прежним ожесточением.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Настоящая книга охватывает три основных периода из боевой деятельности красных Таманских частей в годы гражданской войны: замечательный 500-километровый переход в 1918 г. на соединение с Красной армией, бои зимой 1919–1920 гг. под Царицыном (ныне Сталинград) и в районе ст. Тихорецкой и, наконец, участие в героической операции в тылу белых десантных войск Улагая в августе 1920 г. на Кубани. Наибольшее внимание уделяется первому периоду. Десятки тысяч рабочих, матросов, красноармейцев, трудящихся крестьян и казаков, женщин, раненых и детей, борясь с суровой горной природой, голодом и тифом, шли, пробиваясь на протяжении 500 км через вражеское окружение.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
Представленная монография затрагивает вопрос о месте в русско- и церковно-ордынских отношениях института киевских митрополитов, столь важного в обозначенный период. Очертив круг основных проблем, автор, на основе широкого спектра источников, заключил, что особые отношения с Ордой позволили институту киевских митрополитов стать полноценным и влиятельным участником в русско-ордынских отношениях и занять исключительное положение: между Русью и Ордой. Данное исследование представляет собой основание для постановки проблемы о степени включенности древнерусской знати в состав золотоордынских элит, окончательное разрешение которой, рано или поздно, позволит заявить о той мере вхождения русских земель в состав Золотой Орды, которая она действительно занимала.
В книге исследуется ранняя история африканских цивилизаций и их место в истории человечества, прослеживаются культурно-исторические связи таких африканских цивилизаций, как египетская, карфагенская, киренская, мероитская, эфиопская и др., между собой, а также их взаимодействие — в рамках изучаемого периода (до эпохи эллинизма) — с мировой системой цивилизаций.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.