История ромеев, 1204–1359 - [291]
Ты же слышишь, как и божественный Григорий говорит своим тогдашним гонителям: А ты был привязан к стенам, плитам и красивым мозаикам, к просторным переходам и галереям, ты светился и сиял золотом, не зная того, что вера под открытым небом лучше великолепного нечестия и что для Бога трое, собранные во имя Господне, — больше, чем многие, отрицающиеся Божества[1440].
Ведь и Илия бежал от Иезавелиных угроз[1441], и Давид — от Сауловых[1442], и они призывали Господа где случится. Также и те свидетели истины, будучи гонимы, убегали и терпеливо скрывались, а когда их обнаруживали, то свидетельствовали.
7. Итак, тебе отнюдь не следует сходиться с теми мелочно мыслящими людьми, которые посреди опасностей помрачают душу трусостью и дивятся, как это путь нечестивых в такие времена благоуспешен[1443], а тем, кому случилось состязаться на поприще борьбы за благочестие, попускается терпеть поношение, презрение, клевету, насмешки и, в двух словах, всяк зол глагол[1444] слышать в течение долгого и неопределенного времени, поскольку Бог не желает насылать [на их обидчиков] скорую кару, но оставляет монету проверяться всеми способами. Напротив, ты должен размышлять сам с собою о прежних событиях и боголюбиво исследовать и собирать все подробности, доставляя тем самым себе и многим другим величайшую пользу. Ты ведь слышал, как великий среди таковых целителей златоглаголивый [Иоанн] говорит, что в самом начале проповеди Стефан, растекавшийся [речами] сильнее рек и всех заставлявший умолкнуть, […] немного времени проведя в деле проповеди, был внезапно схвачен, осужден как богохульник и казнен; и Иаков также в самом начале был, так сказать, снят со старта и, обесчещенный на радость иудеям, окончил жизнь от руки Ирода, будучи таким «столпом и утверждением истины»[1445].[1446]
8. Так что не удивляйся, если Бог не с самого начала и не сразу наказывает обиды, ибо у Него в обычае устранять зло не в начале, а когда оно возрастет и будет отвергнуто большинством. Ты же слышал, как Авель, будучи праведен, был убит скоро[1447], а Каин жил долго, дабы его злоба изобличилась еще более. И опять же Иоанн Предтеча был обезглавлен[1448], а убивший его Ирод жил, сберегаемый до времени отмщения[1449], когда, став пищей червей и мучительным образом испустив дух[1450], этот несчастный был отослан к оному червю неусыпающему[1451].
Ибо [злодеи], — говорит [святой отец], — посредством того, что они злоумышляют, роют ямы скорее себе, чем другим. Ведь те, против кого злоумышляют, [всю] вселенную имеют поклонниками, которые хвалят их, выкрикивают [их имена], увенчивают, зная их или не зная, узнавая о них по их делам или по молве о них, соболезнуют им, содействуют, которые все желают им добра. А злоумышляющие имеют в основном ненавидящих их и еще больше осуждающих, порицающих, обличающих, пристыжающих и призывающих на них бесчисленные проклятия. И все это — здесь; а что там — какое слово изобразит>ш, будь то наказание нечестивых гонителей или наслаждение благочестивых гонимых?
Итак, принимая это во внимание, любезнейший Агафан-гел, и таковыми водами напояя душу, не соглашайся сдавать пропилеи твоего языка трусливому молчанию, но поставь себя самого храбрым защитником истины и стань хорошим советчиком для приходящих, и таким образом постоянно обновляй палитру твоей души к лучшему.
Ну да ладно: теперь тебе время уходить, пока свет утра не озарил небесный свод. И не забывай ни об одном из моих поручений».
9. Итак, с уходом Агафангела мне оставалось лишь снова влачить привычное одиночество у себя дома. Ни в наличии, ни в перспективе — ни на следующий день, ни на [день] после следующего и так далее — не было у меня ничего из того, что может утешать человека, снедаемого болезнью и унынием, кроме одного только Бога, всегда везде сущего и обо всех пекущегося. Ибо Он тогда произвел некоторое облегчение обычной моей болезни, чтобы дать мне возможность обычным образом подготовить повествование о происходящих [ныне] событиях посредством моих, составленных без предварительного плана, записок. Так я привык [писать] прежде, когда еще пользовался значительной свободой в своих намерениях, хоть уже и не совершенно и не как надлежало бы, но насколько это позволяла всемогущая десница [Бога], так или иначе помогавшая мне, находящемуся посреди «величайших опасностей и разнообразных страхов, и облегчавшая труды. Ведь мой могущественный Помощник имеет обыкновение делать
