Исторические записки. Т. VII. Жизнеописания - [126]

царствует и там.

Увлекаемый потоком пловец по реке спешит,

Но островок пустячный преграждает путь,

И, доверяясь судьбе,

Он забывает о себе.

Ведь жизнь подобна реке,

Лишь смерть — остановка.

Наступает покой, и ты над бездной

Плывешь, словно в неуправляемом челне.

Ты не ценил свою жизнь, пока был жив,

И несся, как тот челн пустой,

Добродетельный муж не скован суетой;

Если известна его судьба,

Тоска и печаль не застят глаза ему.

Его не тревожат мелочи бытия,

Не сомневается ни в чем его душа.

Через год с небольшим Цзя И вновь был призван на аудиенцию [ко двору]. Как раз в это время Сяо Вэнь-ди в главном зале своего дворца молил духов о ниспослании ему счастья. Император раздумывал о деяниях добрых и злых духов и спросил Цзя И об истинной природе этих духов. Цзя И подробно осветил все эти вопросы, и беседа шла до полуночи. [Наконец] Вэнь-ди встал со своей циновки и, заканчивая разговор, сказал: «Я давно не виделся с ученым мужем Цзя; я считал, что [своими знаниями] превосхожу его, а теперь понял, что не достигаю [уровня его знаний]».

Через некоторое время государь назначил Цзя И старшим наставником лянского Хуай-вана. Лянский Хуай-ван был младшим сыном Вэнь-ди. [Отец] испытывал к нему особое расположение, а так как Хуай-ван любил читать книги, Цзя И и был назначен к нему наставником. Вэнь-ди решил еще пожаловать княжеские владения и титулы лехоу четырем сыновьям хуайнаньского Ли-вана, но Цзя И убеждал императора не делать этого, так как считал, что это таит в себе беду. Он несколько раз обращался к государю, говоря, что, когда княжеский род владеет сразу несколькими областями, это не соответствует древним установлениям, и предлагал постепенно ликвидировать такое положение. Вэнь-ди не прислушался [к его совету].

Прошло несколько лет, и однажды лянский Хуай-ван, совершая прогулку верхом, упал с лошади и умер, не оставив [294] наследника (169 г.). Цзя И очень сокрушался, что недолго ему пришлось послужить наставником вана, он горевал и плакал о ване более года и тоже умер. Когда Цзя И умер, ему было 33 года.

Когда же скончался Сяо Вэнь-ди, престол занял Сяо У-ди[1026]. Он назначил двух внуков Цзя И на должности управителей областей. [Один из потомков поэта] Цзя Цзя был весьма прилежен в науках, продолжая традиции своего рода. Я лично переписывался с ним. Ко времени царствования императора Сяо Чжао он вошел в число девяти цинов[1027].

Я, тайшигун, скажу так.

Когда я читал стихи Лисао, Тяньвэнь, Чжаохунь, Ай Ин («Скорблю по столице Ин»), я скорбел вместе с их автором. Когда же я посетил Чанша и увидел глубокий омут, в котором утонул Цюй Юань, я не смог удержаться от слез и по-настоящему понял, что это был за человек! А когда я прочел, как Цзя И оплакивал поэта, я еще более поразился талантами Цюй Юаня. Если бы он обратился к чжухоу, то в каком княжестве или царстве от него отказались бы? А он сам обрек себя на такую судьбу! Читая «Оду о сове», [я понял, что] жизнь и смерть равны, что надо легко относиться и к успеху, и к отставке; спокойно смотреть на потери и утраты.

ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТАЯ Люй Бу-вэй ле чжуань — Жизнеописание Люй Бу-вэя [1028]

Люй Бу-вэй был крупным торговцем из Янчжая[1029]. Совершая поездки по разным местам, [стремился] купить подешевле, а продать подороже, [так что] семья его накопила много золота[1030]. На 40-м году правления циньского Чжао-вана (267 г.) умер наследник престола, а на 42-м году правления ван назначил наследником своего второго сына Аньго-цзюня. У Аньго-цзюня было более 20 сыновей. Он очень любил одну из своих наложниц, которую поставил главной женой и велел именовать госпожой Хуаян. У госпожи Хуаян сыновей не было. Среди взрослых сыновей Аньго-цзюня был один по имени Цзы Чу, его матерью являлась наложница Ся, но она уже не пользовалась благосклонностью [Аньго-цзюня]. Цзы Чу был отправлен циньским заложником в Чжао[1031]. Циньские армии неоднократно нападали на Чжао, и чжаосцы относились к Цзы Чу без должного почтения.

Цзы Чу родился от одной из наложниц циньского дома и был отправлен заложником к чжухоу, поэтому жил он стесненно, ему не хватало на подобающий выезд и расходы, и был он [этим] недоволен. Люй Бу-вэй, занимаясь торговыми делами в Ханьдане, увидел Цзы Чу и пожалел его, сказав [себе] при этом: «Этот редкостный товар достоин применения». Затем он отправился на встречу с ним и сказал: «Я смогу широко открыть перед вами двери [в свет]». Цзы Чу, посмеиваясь, ответил: «Сначала откройте их для себя, а уж потом откройте их для меня». Люй Бу-вэй сказал: «Вы не понимаете: передо мной двери откроются только тогда, когда они откроются перед вами». Цзы Чу, понимая, к чему тот ведет, усадил гостя рядом с собой, чтобы доверительно поговорить. Люй Бу-вэй продолжал: «Циньский ван уже стар, его наследником стал Аньго-цзюнь, а я слышал, что Аньго-цзюнь очень любит госпожу Хуаян; госпожа бездетна, но только она может назначить преемника вану. У вас сейчас более 20 старших и младших братьев, вы один из многих, да и особой благосклонностью не пользуетесь, давно являясь заложником у чжухоу. Если [296] же ван скончается, Аньго-цзюнь займет его место, и тогда вам не представится возможности побороться за право стать наследником ни со старшими братьями, ни со всеми остальными вашими братьями, которые сейчас денно и нощно обретаются около правителя». Цзы Чу ответил: «Да, это так, но что же мне предпринять?» Люй Бу-вэй сказал: «Вы бедны и живете здесь пришельцем, у вас нет средств, чтобы преподнести дары своим родичам или собрать у себя