Исторические записки. Т. V. Наследственные дома - [35]

Шрифт
Интервал

. Благородные мужи говорили: «Цзи Вэнь-цзы отличался бескорыстием и верностью». На девятом году [правления Сян-гуна] (564 г.) [Лу] вместе с Цзинь напало на княжество Чжэн. Цзиньский Дао-гун в землях Вэй увенчал Сян-гуна шапкой совершеннолетнего; Цзи У-цзы сопровождал гуна и помогал в проведении церемонии[285]. На одиннадцатом году [правления Сян-гуна] (562 г.) три рода [потомков] Хуань-гуна отделились, создав три армии. На двенадцатом году [правления] (561 г.) [Сян-гун] отправился на аудиенцию к [гуну] княжества Цзинь.

На шестнадцатом году [правления Сян-гуна] (557 г.) в Цзинь у власти встал Пин-гун. На двадцать первом году [правления] (552 г.) Сян-гун отправился представиться цзиньскому Пин-гуну. На двадцать втором году [правления Сян-гуна] 551 г.) родился Кун Цю [Конфуций]. На двадцать пятом году [правления Сян-гуна] (548 г.) Цуй Чжу из Ци убил своего правителя Чжуан-гуна и поставил править его младшего брата Цзин-гуна. На двадцать девятом году [правления Сян-гуна] (544 г.) в Лу из княжества У прибыл яньлинский Цзи-цзы, чтобы расспросить о чжоуской музыке. Он полностью уразумел ее смысл, чем вызвал уважение к себе жителей Лу. На тридцать первом году [своего правления] (542 г.), в шестой луне, [78] Сян-гун умер. В девятой луне умер и наследник. Лусцы поставили у власти и сделали правителем сына [жены гуна Ци-гуй] по имени Чоу[286]; это был Чжао-гун. Чжао-гуну было девятнадцать лет, но в нем было [много] ребяческого, поэтому [сановник] Му-шу не хотел, чтобы он встал у власти; [он] сказал: «Если умирает наследник, то можно ставить у власти кого-либо из единоутробных младших братьев, не [обязательно] при этом ставить старшего из них. При равном возрасте [претендентов] выбирается более мудрый, а если они равно справедливы, выбор решается гаданием. Ныне Чоу не является наследником от главной жены; к тому же во время траура [по гуну] не предается скорби, а ходит с радостным выражением лица. Если он в действительности встанет у власти, то непременно принесет горе роду Цзи». Цзи У-цзы его не послушался и все-таки поставил Чоу править. Но до похорон [гуна] он успел трижды сменить траурные одежды[287]. Благородные мужи сказали: «Этот человек добром не кончит».

На третьем году [правления] Чжао-гуна (539 г.) гун отправился представиться [правителю] княжества Цзинь и доехал до Хуанхэ, но Цзиньский Пин-гун отказался принять его и вернул обратно. Лусцы сочли это за позор для себя. На четвертом году [правления Чжао-гуна] (538 г.) чуский Лин-ван собрал владетельных князей в Шэнь[288]; Чжао-гун, сказавшись больным, туда не поехал. На седьмом году [правления Чжао-гуна] (535 г.) умер Цзи У-цзы. На восьмом году (534 г.) чуский Лин-ван прибыл на террасу Чжанхуатай и призвал туда Чжао-гуна. Чжао-гун прибыл с поздравлениями ему, за что [Лин-ван] одарил Чжао-гуна ценными изделиями, но вскоре раскаялся в этом и обманом вновь забрал их себе. На двенадцатом году [правления Чжао-гуна] (530 г.) гун отправился представиться [правителю] Цзинь и доехал до Хуанхэ, но цзиньский Пин-гун; [опять] отказался его принять и вернул обратно. На тринадцатом году [правления Чжао-гуна] (529 г.) княжич Ци-цзи в Чу убил своего правителя Лин-вана и занял его место. На пятнадцатом году [правления] (527 г.) [Чжао-гун] отправился представиться [правителю] Цзинь; цзиньцы задержали его для участия в похоронах цзиньского Чжао-гуна; в княжестве Лу посчитали это позором для себя. На двадцатом году [правления Чжао-гуна] (522 г.) циский Цзин-гун вместе с Янь-цзы охотились на границах [с Лу], после чего гун заехал в княжество Лу, чтобы порасспросить о ритуале — ли. На двадцать первом году [своего правления] (521 г.) [Чжао-гун] отправился представиться [правителю] Цзинь и достиг Хуанхэ, но в Цзинь [вновь] отказались принять его и вернули обратно. На двадцать пятом году [правления Чжао-гуна] (517 г.), весной, дрозды-пересмешники прилетели и свили гнезда. Ши Цзи сказал: «Во времена луских Вэнь-гуна и Чэн-гуна у детей была такая припевка: [79] коли дрозд-пересмешник прилетает и вьет гнездо [в лесу], быть князю в Ганьхоу; коли дрозд-пересмешник прилетает и поселяется во дворце, быть князю в чужих землях»[289].

Люди из рода Цзи и рода Хоу устроили бой петухов; люди из рода Цзи подсыпали в перья петухов горчицу, а люди из рода Хоу [насадили петухам] металлические шпоры. Цзи Пин-цзы разгневался и вторгся в земли рода Хоу, это вызвало гнев Чжао-бо из рода Хоу против [Цзи] Пин-цзы. Хуэй, младший брат Цан Чжао-бо, сочинил клевету на род Цзан и укрыл у себя людей из рода Цзи, но Чжао-бо из рода Цзан арестовал людей из рода Цзи. Разгневанный Цзи Пин-цзы арестовал тогда старших [служителей] рода Цзан. После этого роды Цзан и Хоу доложили о своих бедах Чжао-гуну. В девятой луне, в день у-сюй, Чжао-гун напал на род Цзи и ворвался в их дом. Пин-цзы, поднявшись на террасу, попросил гуна: «Вы, правитель, основываясь на клевете и не разобравшись в моей вине, хотите казнить меня, прошу переселить меня на берега реки Ишуй»; [Чжао-гун] не согласился. [Цзи Пин-цзы] попросил заточить его в Би, но не получил согласия; он просил [разрешения] бежать из Лу на пяти колесницах, но [опять] не получил согласия. Цзы-цзя Цзюй сказал: «Согласитесь на его просьбу, правитель. Правление уже давно находится в руках рода Цзи, у них много сторонников, которые смогут в будущем сообща замыслить [против Вас]», но


Еще от автора Сыма Цянь
Исторические записки. Т. VII. Жизнеописания

Седьмой том «Исторических записок» продолжает перевод труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145—87 гг. до н.э.) на русский язык. Том открывает 5-й и последний раздел памятника — «Ле чжуань» («Жизнеописания»). «Ле чжуань» включает в себя 70 глав биографий более 300 наиболее ярких и значительных фигур Древнего Китая. В книге 25 глав, персонажами которых являются выдающиеся политические деятели, философы, полководцы, поэты. Через драматические повороты личных судеб героев Сыма Цянь сумел дать многомерную картину истории Китая в VI—III вв.


Исторические записки. Том 1

«Исторические записки» древнекитайского историка Сыма Цяня (145-86? гг. до н. э.) — выдающийся памятник китайской историографии. До настоящего времени этот труд остается незаменимым источником разнообразных сведений о древнем Китае. В первый том вошли четыре главы «Основных записей» — первой части книги Сыма Цяня.


Исторические записки. Т. IX. Жизнеописания

Девятый том «Исторических записок» завершает публикацию перевода труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145-87 гг. до н.э.) на русский язык. Том содержит заключительные 20 глав последнего раздела памятника — Ле чжуань («Жизнеописания»). Исключительный интерес представляют главы, описывающие быт и социальное устройство народов Центральной Азии, Корейского полуострова, Южного Китая (предков вьетнамцев). Поражает своей глубиной и прозорливостью гл. 129,посвященная истории бизнеса, макроэкономике и политэкономии Древнего Китая.


Исторические записки. Том 2

«Исторические записки» Сыма Цяня — выдающийся памятник китайской историографии — до сих пор остается незаменимым источником разнообразных сведений о Древнем Китае. Во второй том вошли главы 5-11 «Основных записей» — первого раздела труда Сыма Цяня.


Исторические записки. Т. VI. Наследственные дома

Шестой том «Исторических записок» продолжает перевод труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145—87 гг. до н. э.) на русский язык. Перевод сопровождается научным комментарием и исследованием основных проблем истории конца первого тысячелетия до н. э. Шестым томом завершается публикация раздела «Ши цзя» («Наследственные дома»). Том включает 20 глав (41—60) «Исторических записок», в том числе истории княжеских домов Юэ, Чжэн, Чжао, Вэй и Хань, описание жизни Конфуция, деятельность вождя восставших крестьян Чэнь Шэ, ряда ханьских ванов и государственных деятелей: Сяо Хэ, Хаю Цаня, Чжан Ляна и др.


Исторические записки. Т. VIII. Жизнеописания

Восьмой том «Исторических записок» продолжает перевод труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145-87 гг. до н.э.) на русский язык. Том содержит очередные 25 глав последнего раздела памятника — «Ле чжуань» («Жизнеописания») Главы тома вобрали в себя исторические и этнографические факты, сведения по древнекитайской философии, военному делу, медицине. Через драматические повороты личных судеб персонажей Сыма Цянь сумел дать многомерную картину истории Китая VI—II вв. до н.э.


Рекомендуем почитать
Беседы о живописи монаха Ку-гуа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Нефритовая Гуаньинь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Новые записи Ци Се, или О чем не говорил Конфуций

Вашему вниманию предлагается перевод и исследование сборника коротких рассказов и заметок в жанре бицзи, принадлежащего перу известного китайского литератора XVIII века Юань Мэя.Рассматриваемая коллекция рассказов и заметок Юань Мэя известна под двумя названиями: "О чем не говорил Конфуций" (Цзы бу юй) и "Новые [записи] Ци Се" (Синь Ци Се). Первоначально Юань Мэй назвал свой сборник "О чем не говорил Конфуции", но, узнав, что под этим названием выпустил сборник рассказов один писатель, живший при династии Юань, изменил наименование своей коллекции на "Новые [записи] Ци Се".Из 1023 произведений, включенных Юань Мэем в коллекцию, 937 так или иначе связаны с темой сверхъестественного.


Приключения четырех дервишей

ББК 84 Тадж. 1 Тадж 1П 75Приключения четырех дервишей (народное) — Пер. с тадж. С. Ховари. — Душанбе: «Ирфон», 1986. — 192 с.Когда великий суфийский учитель тринадцатого столетия Низамуддин Аулийя был болен, эта аллегория была рассказана ему его учеником Амиром Хисравом, выдающимся персидским поэтом. Исцелившись, Низамуддин благословил книгу, и с тех пор считается, что пересказ этой истории может помочь восстановить здоровье. Аллегорические измерения, которые содержатся в «Приключениях четырех дервишей», являются частью обучающей системы, предназначенной для того, чтобы подготовить ум к духовному развитию.Четверо дервишей, встретившиеся по воле рока, коротают ночь, рассказывая о своих приключениях.


Подарок наблюдающим диковинки городов и чудеса путешествий

Абу Абдаллах Мухаммед ибн Абдаллах ибн Баттута ал-Лавати ат-Танджи по праву считается величайшим путешественником мусульманского средневековья. За почти 30 лет странствий, с 1325 по 1354 г., он посетил практически все страны ислама, побывал в Золотой Орде, Индии и Китае. Описание его путешествий служит одновременно и первоклассным историческим источником, и на редкость живым и непосредственным культурным памятником: эпохи.


Благословение Заратуштры (Африн-и-Зартукхшт)

Предлагаемый Вашему вниманию короткий текст называется «Африн-и-Зартукхшт». Номинально он относится к авестийской книге «Афринаган», к которой примыкают в качестве приложения так называемые «Африны» (Благословения). Большая их часть составлена во времена Сасанидов на среднеперсидском языке, вероятно, самим праведным Адурбадом Мараспэндом, но «Африн-и-Зартукхшт» примыкает к этим текстам только по схожести названий. Разница же в том, что это именно авестийский текст, составленный в древности на обычном языке Авесты, кроме того, он не соотносится ни с одним из известных сейчас Афринаганов (специальный авестийский ритуал) и, вероятнее всего, является фрагментом более обширного, но не сохранившегося авестийского текста, который входил в 11-й наск Авесты – «Виштасп-Саст-Наск».


Вторая записка Абу Дулафа

Назидательный характер присущ многим жанрам средневековой литературы, в особенности адабу. Занимательность сюжета, живость изложения и образность языка приближают «Вторую записку» к. художественной литературе, что и не удивительно, поскольку автор был поэтом. Композиционно работа выглядит, как маршрут некоего путешествия, которое начинается от города аш-Шиза в Южном Азербайджане и проходит сначала на север до Баку, затем на Тифлис, оттуда через Ардебиль в Шахразур и, наконец, более или менее последовательно, на восток через Кармисин — Хамадан — Рей — Табаристан — Кумис — Тус — Нишапур до Герата, после описания которого Абу Дулаф переходит к характеристике Исфахана и городов Хузистана, чем и завершается сочинение. Это укороченный вариант книги, а именно, арабский текст записки Абу Дулафа в нем опущен.


Значение дрона (Чим-и дрон)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ямато-моногатари

Один из выдающихся памятников средневековой японской литературы в жанре моногатари впервые полностью переведен на русский язык.Статья Л. М. Ермаковой «Ямато-моногатари как литературный памятник» выкладывается отдельным файлом.


Краткие вести о скитаниях в северных водах

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.