Испытание - [6]

Шрифт
Интервал

Девушка смотрела в сторону.

— Не желаете? — уже прямо к ней обратился Майрам.

Она глянула на часы. На крыло машины навалилась огромная кошелка. Неуклюжая коротышка-бабенка была явно из числа базарных торговок:

— Сколь будет до гор ода-то?

— Восемьдесят копеек, — отодвинул таксист ее кошелку.

— Восемьдесят? — задумалась торговка.

Майрама интересовала не она. Он распахнул дверцу перед девушкой в чулках-сапожках:

— Садитесь.

Она смилостивилась над ним, снизошла до такси, сняла себя пальто, аккуратно сложила его и, усевшись, поправила юбку на коленях.

У обшарпанной «Волги» Волкодава толпа. Над нею возвышалась фигура здоровенного детины в соломенной шляпе, отчаянными рывками он пытался открыть левую дверцу, которую давно уж намертво заклинило. Под его неистовым напором машину качало, точно корабль в девятибалльный шторм.

— Эй, эй! — предостерегающе крикнул Волкодав, укладывая чемоданы в багажник, — сломаешь — платить будешь. За ходи справа.

Воспользовавшись оплошностью детины, пассажиры уже заполнили такси. Детина метнулся вправо, потянул за рукав женщину:

— Вылазь! Энто мое место.

Женщина упиралась, вырывала рукав, возмущалась…

— Майрам, захвати, — расщедрившись, кивнул на детину Волкодав и завел мотор.

Детина оценивающе посмотрел в сторону Майрама, снисходительно хлопнул дверцей, процедил сквозь зубы женщине:

— Ладно, считай, что повезло тебе… Приблизившись к «Крошке», он попытался оттиснуть в сторону торговку, но теперь и она решилась кутнуть:

— Дьявол с ними, с восьмьюдесятью копейками!

— Опоздала, бабка, — оттолкнул ее кошелку детина и, тиснув в середку женщину с черной сумкой, уселся в машину.

Но бабка была давно уже приучена к базарному духу соперничества. Не уступить! Ни за что не уступить! — так и было написано на ее лице, и она визгливо закричала:

— Моя очередь была, моя!

— Раз уступил, теперь — тебе?! — возмутился детина и тут же показал себя эрудитом. — Международный год женщин уже отчалил!

— А мы можем потесниться, — заявила женщина с сумочкой, — если товарищ водитель не возражает…

Вот она и выдала одной фразой свою профессию — и по тону, и по обращению явно учительница.

«Товарищ водитель» молча пожал плечами, решив, что ее худенькую фигурку гаишникам и днем с огнем не заметить. А Увидят, можно и поспорить: десятилетний мальчуган — и тот пошире ее будет…

Учительница скрылась меж детиной и толстячком. Ее седая голова выглядывала между их плечами, сверкая строгими очками…

…«Крошка» мчала во всю прыть. Майраму на этой трассе знакомы каждый поворот, каждая выбоина. Освободите трассу от машин, и Майрам даст сто против одного, что проедет от Беслана до Орджоникидзе с закрытыми глазами. А если будет в духе, то и обратно. Для таксиста хорошее настроение — верное средство от аварий. В душе Майрама духовой оркестр выводил краковяк. Да и как иначе? Все получилось как по маслу. Рядом девушка-красавица, о которой он не в силах был не мечтать. И он фантазировал, поглядывая в зеркальце, в котором отражались ее лоб и глаза. А пухлые губы, подбородок с ямочкой посредине не были видны. Надо при случае незаметно поправить зеркальце. А пока любовался ее глазами. И как он осмелился обратиться к ней? Обычно таких не затрагивал. Смотрят на брата-таксиста свысока. А может, и нет. Вполне вероятно, что Майраму это кажется. Попытаться, что ли? Заговорю! Только дам ей немного привыкнуть к себе.

Майрам вел «Крошку», небрежно положив правую руку на руль, а левую выставив в окошко. Ему казалось, что он похож на актера кино, вот только фамилию его не запомнил. Из итальянцев он. Женщин вокруг него! И все убиваются, страдают по нему. Он тоже так водил машину — одной рукой. Это Майрам у него перенял. И руки у них похожие — загорелые и мускулистые, с крепкими пальцами, а кожа покрыта черными до синевы волосами. Люди не замечают, как часто используют образы из кинофильмов, как подражают Тихонову. И не подозревают, как легко позволили кино войти в их жизнь, в их привычки, будни, мысли… Тот актер сейчас завладел Майрамом. Итальянец не стал бы медлить, смело положил бы руку на плечо девушке…

Майрам зажмурился, представив себе, как он выглядел бы в такой позе. Мечта! На ее белых и тонких плечах смуглая сильная рука настоящего мужчины. Промчаться бы так, в небрежной позе, привычно обнимая девушку с ямочкой на подбородке — одну из роя красавиц, которые убиваются по его любви — мимо Ильи, Волкодава, Володи, Стукова, остальных ребят, — то-то было бы разговоров да завистливых взглядов. Они смотрели бы ему вслед, а он мчался, не замечая, и девушка в чулках-сапожках прижималась бы щекой к небрежно свисавшей с ее плеча волосатой руке, не сводя с Майрама радостных глаз.

Нежные пальчики ее он явственно ощущал на своей руке, твердо державшей баранку…

…«Крошка» обгоняла одну машину за другой. Дорога бросалась на Майрама, чтоб в последний момент пугливо нырнуть под машину. Он тихо насвистывал. Пассажиры молчали. Они не успеют разговориться. Вот если бы ехали часик-второй… А сейчас не успеют привыкнуть друг к другу — и приехали. Они слушали свист Майрама и не догадывались, что везет их не он, а итальянец, и на шее у него повисла девушка с удивительно тонкими и нежными коленями, и вся она точно из картинки, что шоферы любят цеплять над окошком… Вот она приложила пальчики к губам Майрама…


Еще от автора Георгий Ефимович Черчесов
Заповедь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Под псевдонимом Ксанти

Роман Георгия Черчесова «Под псевдонимом Ксанти» посвящен выдающемуся разведчику, Герою Советского Союза, генерал-полковнику X. Д. Мамсурову.


Прикосновение

В своем произведении автор ставит животрепещущие проблемы преемственности поколений и поиска человеком своего места в жизни.


Отзвук

В романе рассказывается о сложных взаимоотношениях двух любящих людей, разделенных не только государственными границами, но и полярными установками на жизнь.


Рекомендуем почитать
Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.