Islensk kaffi, или Кофе по-исландски - [10]

Мужчина осторожно, но уверенно обвивает мою руку. Горячее дыхание от скорого поцелуя моей замерзшей ладони отзывается где-то в груди. Уверена, я краснею. А взгляд наследника викингов лишь теплеет. На нем светло-голубой пуловер с зелеными линиями вдоль рукавов и темно-синие джинсы — волосы перетянуты резинкой им под цвет. Триггви выглядит очень мило, а пахнет просто изумительно. Это какой-то новый парфюм.

— Здравствуй, Асаль.

Мне нравится, когда он произносит мое имя. Нравится тембр его голоса, тон приветствия, дружелюбность и все, что нас окружает. Эта кофейня стала пристанищем не только для меня, заплутавшей в северной деревушке, а для нас обоих. Вчерашний день тому доказательство.

Продолжая свой маленький джентельменский набор действий, Триггви забирает у меня куртку. Это не выглядит так, будто он зарабатывает очки или делает то, что для него нехарактерно, дабы понравиться. Так просто и без лишних светопреставлений… я уже забыла, что так бывает. Все, румянец мне сегодня не свести.

— Спасибо.

Мужчина, качнув головой, подсказывает о напрасности благодарностей. Несколько рассеянно вешает куртку на крючок, глядя на меня чуть дольше положенного.

Растерявшаяся от его заботы, я запоздало вспоминаю о платье.

Если бы кто-то сказал мне, что в Исландии надену что-то кроме плотных брюк, шерстяных свитеров и непромокаемых походных костюмов, я бы рассмеялась. Но до недавних событий.

Сегодня после обеда я в трезвом уме и светлой памяти достала из дальнего угла своего комода вязаное платье длинной чуть выше колена. Его черно-бордовый узор в виде ромбиков привлек мое внимание. Телесные колготки и полусапожки в соблюденной цветовой гамме. И поражаясь, и восхищаясь своей смелостью, я подумала, что так будет правильно: выбрала темно-красную помаду — в цвет ромбиков — и черную подводку для глаз. Была бы дома, пошла бы еще и на шугаринг, но, кажется, для этого все еще слишком рано. Я принимаю условия игры.

В зеленых глазах Триггви переливается одобрение. Мне даже удается сделать ровный вдох.

— Ты выглядишь обворожительно, Асаль, — тихо признает он.

— Еще одно спасибо, — стараюсь взять ситуацию в свои руки, усмехаюсь, — и за то, что дал мне повод надеть платье — тоже.

— Я польщен, если ты выбрала его из-за меня.

— Рада, что тебе нравится.

Мы оба чувствуем некую неловкость, вдруг прорезавшуюся. Но ей здесь не место, потому что все, что мы делаем — правильно, и во всем, что мы делаем, мы уверены. Вчера Триггви ответил на мой поцелуй, а значит, ему было хорошо. И от это взаимного «хорошо» и следует отталкиваться.

Хозяин кофейни указывает мне на один из столиков, точно по центру зала. Он накрыт красной скатертью, на которой светло-зеленые тарелки смотрятся продуманной композицией. На рождественский манер, на изящной подставке подрагивает оранжевым огоньком небольшая свечка. Что-то произошло с барной стойкой?

Триггви смотрит на меня сверху-вниз слегка повлажневшим, мягким взглядом. Пламя от свечки касается его зрачков.

— Не откажешься поужинать со мной? Я не хочу показаться тебе нетерпеливым, но кофе никуда не денется… а я ни разу за все время не поинтересовался, голодна ли ты.

Забота в мужском голосе меня подкупает. Робкое желание сделать нечто приятное с надеждой, что оно будет правильно понято. Триггви будто ступает по скользким камням, опасаясь оступиться. Но вряд ли знает, что и я боюсь того же. Очень.

— Я буду рада поужинать с тобой, — говорю и наблюдаю, как незримый солнечный лучик освещает его лицо, добавляя чертам облегчения, — только… только у меня тоже есть вопрос.

Триггви не двигается с места, не разрывая нашего зрительного контакта, и демонстрируя свое внимание. Еще одна причина, по которой я с ним откровенна — он заслуживает.

— Я спрошу только раз и крайне хочу услышать правду: у тебя есть кто-нибудь? Потому что если да, то я так не могу. Не играю с огнем.

Мужчина неглубоко вздыхает, мягко коснувшись моего плеча. Прикасается к прядке волос, поглаживая ее.

— Мне жаль, что тебе приходится верить мне на слово, Асаль, — начинает он и твердость голоса совсем не вяжется с робким прикосновением, зато прекрасно гармонирует с серьезностью лица, — но я действительно не связан никакими обещаниями и не имею никаких постоянных отношений. Я бы не поступил так с тобой, будь все иначе.

— Я благодарна тебе за откровенность…

— По-другому и быть не может. Ты мне очень нравишься.

А вот это уже признание. Смотрю на него из-под ресниц, не в силах сдержать по-девчоночьи тронутой улыбки. С каждым днем этот человек пробуждает во мне все больше разносортных чувств.

— Ты мне тоже, Триггви.

Теперь пламя свечки подрагивает в его глазах. Признательностью и радостным блеском.

Мужчина галантно выдвигает для меня стул. Удаляется в коридорчик за баром, возвращаясь с двумя керамическими формочками, что держит зелеными прихватками. Они идеально подходят под круглые углубления в тарелке — не скользят и не переворачиваются, создавая удобство для еды.

— Пахнет изумительно, — и я, на самом деле, просто не могу этого не сказать.

— Это запеканка с говядиной и овощами. Должно быть вкусно.

— Не сомневаюсь, что будет, — правда, сокрытая в мыслях, так и льется из меня. Я не успеваю даже толком среагировать, как уже говорю то, что в голове. Надеюсь, это хороший признак. Я расслабляюсь рядом с этим мужчиной.