Империя. Цинхай - [228]

— Мы вместе откроем ему глаза, Энди, вместе! — чувствуя подступающие слёзы, шмыгнула носом Дами. Энди перестал говорить о деле и снова улыбнулся.

— Ну-ну, дорогая жена. Перестань. — Медсестра вернулась, взявшись за каталку.

— Вы готовы?

— Одну минуту, — сказал ей Энди и посмотрел на Дами. — Спасибо за счастье в моей жизни, любимая жена.

Едва сдерживая слёзы, она наклонилась к нему и поцеловала в губы, не желая отпускать, но его состояние демонстрировало неоспоримо, как скоро требуется медицинское вмешательство. И господина Лау увезли в операционную. Дами опустилась на корточки, здесь же, посредине коридора, уткнувшись лбом в колени и стараясь не плакать. Дзи-си убил семью собственного сына… найти улики… это всё не смогло задержаться сейчас в голове Дами, всё, о чём она думала — это об Энди и том, что он должен поправиться и доехать до дома, чтобы они воссоединились, отрешились от этого ужасного мира и воспитывали бы спокойно Эндимиона.

Как во сне, она почувствовала нутром надвигающееся бедствие, даже в горло поднялась горечь. Доктора, анестезиологи, реаниматологи и медсестры забегали, отрывки их фраз сообщали о кровотечении, ухудшении. Раздавались призывы кого-то к чему-то. Дами хотела потерять сознание, чтобы всё померкло, но никак не получалось. Марк нашёл её, поднял на ноги и отвёл в сторону. А вокруг творилось что-то непонятное.

— Что с Энди? — слыша себя, как сквозь плёнку, спрашивала Дами неизвестно у кого. — Что с Энди?

Люди отвечали, переговаривались, спешили, Марк поддерживал её, Уоллес ходил туда-сюда. Все обсуждали оправданный риск операции, что без неё всё равно ему бы ничего не светило, а потом страшное слово «кома». Кома — это не смерть. Единственное, что поняла Дами, рухнув на стул под управлением Марка, это что кома — не смерть. А Энди оказался именно в ней. Люди годами бывают в коме, и потом выходят из неё… Он главарь синеозёрных, а она — сестра Дракона! Чудеса случаются, и случатся именно с ними. Дами уже не трясло, её тошнило от недосыпа, голода и слёз, застрявших в горле. Она должна была сказать ему что-то в ответ, когда его увозили, но не нашла слов… А что она могла ему сказать? Что обманула, и не была девственницей, что обманула, и спала с Джином, что обманула, и сын неизвестно от кого? Что обманывала, и говорила о любви, когда и близко ничего подобного не испытывала? Как ужасно, как страшно… столько лжи и того самого презренного лицемерия, и вдруг понимаешь, что даже оправдаться может не быть возможности. А если Энди на том свете всё увидит и узнает? Нет-нет, ему нельзя на тот свет, он же насквозь её увидит! Возненавидит. Проклянёт. И как они тогда когда-нибудь воссоединятся? А, может, и к счастью, что она ничего не смогла сказать… Он ушёл от неё счастливым.

— Дами! Дами! — Она с гулкой болью в голове открыла глаза. Над ней стоял Дэсон.

— Что случилось? Как Энди? — рывком села она. С неё сполз пиджак. Уже не Тэкёна, а Уоллеса.

— В коме. Держи, ты этого хотела, — бросил ей на колени белый конверт Дэсон. Дами не сразу сообразила, что это такое, а потом опомнилась и, помотав головой, чтобы та заработала, взяла конверт в руку.

— Свидетели остались?

— Ни одного, — ухмыльнулся дракон и, поклонившись с чувством собственного достоинства, вышел из комнаты отдыха. Как она тут оказалась? Видимо, вырубилась на стуле, и кто-то её сюда принёс.

Рука задрожала. Результаты теста ДНК… Она рожала в этой же клинике, поэтому анализы Эндимиона имелись, а теперь подкупленный кто-то добыл и анализы Энди. После чего продажного медика всё равно убрали. После первой волны любопытства, Дами едва не отшвырнула конверт. Если бы было, чем его поджечь, она бы сожгла его немедленно. А если там приговор… если ребёнок от Джина? Дами не хотела этого, нет! Её сын должен быть от Энди, только от него. Может, лучше не открывать и не знать? Жила же она как-то эти недели, и дальше проживёт. Внушить себе, что это сын Энди, и всё, больше ничего не нужно. Но… но если он умрёт, то узнает там, на небесах, всю правду, а она так и не узнает.

Дами надорвала край конверта. Интересно, Дэсон сам заглядывал? Она бы не поверила, что этот противный драконишка не сунул свой нос, наверняка он уже в курсе. Так что же, он будет знать, а она нет? Дэсон ещё и Джиёну передаст. Уже передал, наверняка. И девушка решилась, спешно распаковав конверт и достав листок с итогом теста. Первым делом на глаза попались столбцы с цифрами, озаглавленные «локус», «вероятный отец» и «ребёнок». Что такое локусы, Дами не имела представления, а самостоятельно сравнивать цифры в столбцах тоже не хотелось, и взгляд упал вниз, в логичных поисках конкретного ответа. И он был. Строка «вероятность отцовства», и процент, на который Дами заставила себя посмотреть, разве что не прячась за пальцами, как при просмотре фильма ужасов. Девяносто девять и девять в периоде. Почти стопроцентная вероятность, а это значит… что именно Энди и был отцом Эндимиона. Энди, её муж, её дорогой и любимый супруг! Это его ребёнок! Их! Он должен узнать… Дами осеклась. Он ничего другого никогда и не думал. Рыдания вырвались непроизвольно, и она свернулась калачиком на диване, комкая бумажку. Больше в ней нет ничего важного, информация получена. Эндимион — сын Энди, законный наследник Цинхая. Она действительно подарила счастье господину Лау, и полноценную семью. Которой они не успели толком пожить.