Империя. Цинхай - [226]

— Я пришлю Дэсона. Он всё сделает.

Утром, поспав часа три, Дами проснулась от незримого бодрствования клиники и отдалённого шума. Укрытая широким пиджаком Тэкёна, она открыла глаза, возвращаясь к реальности и душевной муке. Раздался голос Марка:

— Принести вам кофе? — Он заметил, как она пошевелилась и потянулась одной рукой, вынырнувшей из-под пиджака. Дами села, придерживая его.

— Есть новости? — Синеозёрный покачал головой. — Доктор не заходил?

— Нет, но я ходил на пост, сказали, что всё стабильно, без изменений.

— Тут есть закусочная через дорогу, — встрял Тэкён, — если решите позавтракать — она лучше, чем местный буфет.

— Нет, я не хочу есть, — Дами вспомнила о предложении Марка, — а от кофе не откажусь, спасибо.

Ожидание продолжало тянуться. Сколько госпожа Лау ни подходила сама к врачам, сколько ни посылала Уоллеса разведать, им отвечали одно и то же, что никаких изменений нет. После шестой попытки она сдалась и попросила найти её, как только что-то прояснится. Как выяснилось, одна пуля ещё оставалась внутри Энди, она засела в очень опасном месте брюшной полости, и к ней ещё думали, как подобраться. Дами вернулась в комнату отдыха, поникнув головой и будто сама ощущая, как где-то в животе, в желудке сидит свинец. В неё тоже метились. Эмбер. Не была ли это снова она? Убила бы мерзкую девчонку! А если это всё-таки Синьцзян? Сестра Дракона стала понимать и разделять ненависть брата к Дзи-си. А если это Тибет? А если ещё кто-то?

— Почему он не надел бронежилета? — задавалась вопросом Дами. Ответить ей никто из присутствующих не мог, потому что не было в комнате Уоллеса Хо, а впрочем, даже будь он здесь, он бы не посмел сказать, что Энди безумно торопился поскорее к жене, зная, что их ждала ночь воссоединения после трёх месяцев воздержания, и отказался от бронежилета, чтобы не возиться с ним, теряя время. — Как это всё случилось? Почему никто не закрыл его собой? — продолжали сыпаться вопросы Дами, но топтавшиеся напротив Тэкён и Марк отвечали за её безопасность, и ничего не могли сказать о господине Лау и его охране.

Дами так и сидела, запустив пальцы в волосы, не разгибаясь. После обеда её кое-как уговорил поесть сэндвич Марк. Ближе к закату в их комнату вошёл дежурный врач:

— Госпожа Лау? Ваш муж пришёл в себя.

Быстрее подняться не могла бы даже львица или пантера, кидающаяся на добычу. Дами молниеносно вынеслась за дверь, только в коридоре растерявшись от того, что не знала, куда идти. Пришлось подождать доктора, который указывал ей направление. Телохранители шли тоже, но когда все достигли реанимации, внутрь пустили только супругу, надевшую обязательный халат.

Энди лежал под капельницами, перебинтованный, бледный и с запавшими глазами. Щёки отдавали желтизной, но он улыбался, заметив Дами. Она подошла и стиснула его ладонь в своей.

— Милый, — шёпотом сказала она. Глаза сами собой сделались мокрыми.

— Извини, что заставил понервничать.

— Боже, о чём ты говоришь! — нащупав стул отклонённой назад рукой, потому что не в силах была отвернуться от лица, которое боялась уже не застать живым, Дами подтянула к себе сидение и опустилась на него. — Милый, Энди, как ты себя чувствуешь?

— Да так себе, если честно. Но мне вкалывают обезболивающее, так что я не чувствую патрона, что во мне застрял.

— Тебе сказали?

— Да, и о том, что надо бы ещё одну операцию сделать. — Дами наклонилась к его руке и поцеловала её, капнув поверх слезой. За эти часы она успела понять, как никогда, как важен для неё этот мужчина, как много он значит для неё.

— Это опасно? — Энди попытался пожать плечами, но поморщился и перестал шевелиться.

— Думаю, что с железякой где-то возле желудка жить будет не очень удобно. — Передохнув, или переборов какую-то блуждающую боль в организме, он спросил: — Как Эндимион? С кем он?

— Всё в порядке, он дома, с Руби, под охраной толпы синеозёрных.

— Хорошо… Хотел бы я взглянуть на него.

— Послать за ним? — оживилась Дами.

— Нет-нет, не придумывай. Это большой риск. Ты же видишь, я уже докатался… А мог бы держать в голове случай с Хангёном.

— Ты думаешь, это снова была Эмбер?

— Не знаю, драгоценная моя, не знаю.

— Почему Уоллес не защитил тебя?

— Он не успел остановить меня, я… — Энди осёкся. Он хотел сказать правду, что сорвался за цветами для неё, увидев киоск, но вовремя понял, что это сгложет совесть Дами. Она подумает, что всё случилось из-за неё. Тигрица слопала барана. — Я хотел перекусить в дороге, и шагнул к лотку с уличной едой, не предупредив Уоллеса. А он, увы, не наёмник, — Энди хмыкнул, — да и стреляли двое…

— Ты их видел?

— А что толку? Это исполнители, Дами. По ним не понятно, кто их нанял.

— Я найду…

— Успокойся, — натянуто улыбнулся он снова. — Всё будет нормально. Иди, отдохни, у тебя уставший вид.

— Я не хочу уходить от тебя, пожалуйста…

— Ну, ночевать в реанимации тоже не положено никому, кроме больных, — он слабо пожал её пальцы. — Иди, милая, мы увидимся завтра.

Дами с трудом заставила себя покинуть мужа. Ей не хотелось никуда идти от него. Её место было возле его койки. Эндимион отошёл на задний план. Этот ребёнок был с ней всего три месяца, а Энди окружал любовью больше года. Никто и никогда так не относился к ней. Уже за одно это Дами обязана была посвятить всю себя ему, но и без благодарности она испытывала глубокие чувства к супругу. Неужели всё-таки полюбила всерьёз?