Империя. Цинхай - [183]

Рави выдохнул, лишь когда остался один. Ему было жалко девушку, с которой приходилось сотрудничать вот уже добрых пятнадцать лет. Ещё мелкой школьницей она забиралась на эти холмы, заменяя отца, незаметная и шустрая, чтобы передать парню записку или устные послания. А потом ей удалось устроиться прислугой в дом самого Энди, и многое стало значительно легче. Многое, но не всё. Они по-прежнему не знали, как избавиться от Дзи-си, хоть и опутывали плавно его сетями, окружали. У Рави, казалось бы, такого близкого к Великому Уйгуру, за все эти годы не было хорошей возможности на него напасть, а если бы попытка сорвалась, то он оборвал бы последний источник информации для золотых в виде себя. Действовать требовалось только наверняка, и желательно так, чтобы с Дзи-си зацепило его второго и третьего сыновей. Что толку избавиться от старика, если есть достойная замена? И Эдисон, и Николас продолжат преступления отца, его наркоторговлю, насилие, похищение людей. Сколько грязи, сколько порока пришлось выдержать за эти годы… Рави с трудом вспоминал Тигриный лог, где вырос. Он, наследный золотой, в неизвестно каком поколении — и его дед, и прадед, и прапрадед были золотыми, — самым первым научился так притворяться, лгать и разговаривать на китайском без акцента, что его, без жребия, решено было отправить втираться в доверие синьцзянской и цинхайской мафии. И он втёрся, став лучшим другом Эдисона, находясь в приятельских отношениях с Джаспером до самой смерти того. Впрочем, была и другая причина, почему вызвался шпионить именно он. В Логе, как обычно, наверняка сказали кому-нибудь, что один из адептов не выдержал сурового устава и ушёл, поэтому учеников стало меньше. Но всё-таки их с Эном, Хонбином и Лео было четверо, хоть Лео и появился позже всех, за год до того, как Рави покинул монастырь. Его привёл мастер Хан, боязливого и жмущегося к стенкам худого мальчика, отказывавшегося разговаривать, прятавшегося ото всех. В Логе тогда как раз укрыли дочь провидицы, за которой охотился Дзи-си. Её привезли туда золотые из поколения мастера Хана, и от одного из них, как выяснилось, она уже ждала ребёнка. Родившуюся в лунную осеннюю ночь белую девочку, альбиноску. Дзи-си схватил её бабушку, ту самую могущественную пророчицу, видевшую будущее. Десяток золотых отправился вызволять женщину, пятеро из них вернулись со спасённой, а пятеро — в числе которых и отец Рави, и отец девочки-альбиноски, — уже не встали с окровавленной земли.

Мать новорожденной — Элии, не представляла жизни без возлюбленного, и отправилась мстить негодяю. Рави ненавидел его за убийство отца, но выбрал обходной способ, пробраться в самый тыл, обмануть, запутать, проникнуть неразоблаченным. Ему потребовалось два года, чтобы «случайно» подружиться с Эдисоном, и ещё примерно столько же, чтобы входить в дом Дзи-си без косых взглядов в свою сторону. Там, в этом доме он, к собственному изумлению, нашёл мать Элии живой, родившей их заклятому врагу очередного сына, младшего, последнего. Рави долго не знал, как так вышло, и до сих пор осведомился о делах тех лет только по слухам, от Эдисона или слуг, ведь мать Элии и Джексона ни на миг не переставала быть заложницей под чутким наблюдением. Дзи-си схватил её, дерзнувшую попасть в его владения, изнасиловал и сделал пленницей, а потом, когда родился Джексон, у него появилось орудие шантажа, он дал ей больше свободы, но принялся манипулировать при помощи мальчика. И всё же многое в их отношениях, Дзи-си и его последней, как уверяют, женщины, было непонятным. Почему он щадил её? Почему не избавился? Неужели и она в чём-то ведьма, и смогла околдовать его? Но если бы могла околдовать — разве бы не убила? Один из уже покойных стражников Дзи-си, неизвестно как исчезнувший, может из-за своего длинного языка, рассказывал, что количество шрамов на руках женщины — это количество её попыток убить собственноручно Синьцзянского Льва. Каждый раз справляясь с ней и не давая себя убить, Дзи-си делал ножом надрез ей на руке, чтобы она сама видела, как бесславны её попытки. Может, это только сказка, но Рави в неё верил.

Тряхнув головой, он вернулся к кабинету Энди и делам текущим. Столько пережито, столько сделано, и теперь ощущение, что близится развязка. Война между Синьцзяном и Цинхаем, неужели они всё сделают своими руками, не вмешивая ни золотых, ни драконов, ни кого-либо ещё? И без этого много голов полетит, очень много. Но эта междоусобица должна помочь тому, что первостепенно для золотых. Золотые! Будда, кроме себя самого, Рави впервые видел ещё одного за много лет. Джин, значит. Человек, который тоже был в Тигрином логе, обучался там, знает мастеров, Лео, Эна, Хонбина! Старика Хенсока. Рави оповестил его о том, что мать Элии жива ещё много лет назад, но тот решил не распространяться на этот счет, пока её не удастся вытащить из Синьцзяна, ему показалось достаточным количества людей, бросавшихся на амбразуру ради близких. А разве эту женщину вытащишь без Джексона? Что за замкнутый круг… Джексона надо бы убедить как-то остаться здесь, в Цинхае. Но рискнёт ли он стать предателем перед отцом? Ох, как всё сложно! Кого спасать, кого губить? Ведь Джексон не только «свой» парень, но и сын Дзи-си, кто его знает, не проснутся ли в нём амбиции папаши? А Генри с Эмбер? Не тянут на достойных продолжателей, пощадить их? Хорошо было бы в этой заварухе убрать Эдисона. Тот чересчур усердно копает под золотых, ещё несколько движений лопатой и, кто знает, совок упрётся в сундук с сокровищами — Каясан. Допустить никак нельзя.