Игра Веталы с человеком (тибетские народные сказки) - [8]

Случилось так, что и царь той страны носил имя Чэнсель. Как-то раз один из царских приближенных сказал:

— О Великий царь! Среди твоих подданных есть один человек, которого также зовут Чэнсель.

Не понравилось это царю, и велел он немедленно привести бедняка во дворец.

— Правда ли, что тебя зовут Чэнсель? — спросил его царь.

— Люди дали мне такое прозвище, — спокойно ответил бедняк, ничего не подозревая.

— Ну, если тебя зовут Чэнсель, то ты должен быть очень смекалист, иначе, посуди сам, какой толк носить подобное имя? — раздраженно сказал царь и, указав на большую бирюзу, украшавшую его грудь, продолжал: — Если ты в течение трех дней завладеешь этой бирюзой, то значит, по праву зовешься Чэнсель, и я отдам тебе половину богатств царства. Если же ты не сумеешь этого сделать, то я заберу в казну все твое достояние, а тебе выколю глаза.

Как ни молил царя бедняга Чэнсель, но «навоз не станет золотом, а вода не обратится в масло». Царь не отменил своего решения, и бедняку ничего не оставалось делать, как принять его условия.

Отпустил царь Чэнселя, а сам приказал еще больше стражи выставить, ни одного человека не пропускать во дворец. Ворота дворца охраняли четыре могучих стражника верхом на лошадях, двери во внутренние покои стерегли четыре заклинателя с барабанами, около больших очагов на кухне постоянно бодрствовали два повара, а две служанки круглые сутки поддерживали огонь в маленьких печах, на которых кипятился чай. В царских покоях толпились преданные придворные, а драгоценная бирюза висела на шее владельца. Пуще глаза оберегал царь драгоценную бирюзу. И не удивительно: не простая была эта бирюза, а волшебная. Пока она была цела, царь не боялся смерти.

Первые сутки прошли спокойно. Ничего не случилось и на вторые сутки. Все это время охрана и стража не спали. Они так устали, что, когда пошли третьи сутки, глаза у них слипались. Выждал двое суток Чэнсель, а на третьи переоделся в женскую одежду, надел женские украшения, убрал волосы на женский лад и, захватив с собой бочонок крепкого сладкого вина, пошел ночью к воротам царского дворца. Ночь выдалась холодная. Четыре верховых стражника продрогли до костей, их клонило ко сну, и они только и мечтали о глотке вина, чтобы согреться. Увидев женщину, стражники стали кричать ей:

— Куда ты идешь, женщина? Нет ли у тебя продажного вина? Не идет ли сюда Чэнсель?

Еле удерживаясь от смеха, Чэнсель отвечал женским голосом:

— Не знаю я никакого Чэнселя, а вот винца, если хотите, могу продать. Да поторапливайтесь, меня ждут другие покупатели.

Выпив вина, усталые стражники быстро опьянели и повалились на землю. Чэнсель посадил их верхом на гребень стены, привязал лошадей поодаль, а сам прошел во дворец. У дверей царских покоев крепко спали заклинатели, и Чэнсель, проходя мимо, надрезал кожу на их барабанах. Сморил сон и поваров и служанок, приготовлявших чай. Чэнсель подошел к ним, наложил речных камешков в рукава поваров и завязал их, а служанкам надел на голову по пучку соломы, сам же направился в покои царя. Войдя в царскую опочивальню, он увидел, что уставшие придворные, которые двое суток не смыкали глаз, также спят мертвым сном. Чэнсель связал их вместе косичками [15] и подошел к кровати, где сладко похрапывал царь. Тут он вынул влажную требушину, надел ее царю на голову и снял с его шеи драгоценную бирюзу. Выходя из опочивальни, Чэнсель подумал: «Надо, чтобы все знали, что это был я» — и крикнул громким голосом:

— Я — Чэнсель! Я завладел бирюзой царя! — и с этими словами бросился бежать. Царь, услыхав крик, в страхе вскочил и, обнаружив пропажу бирюзы, завопил истошным голосом:

— Драгоценную бирюзу украли! Украли драгоценную бирюзу! Слуги, на помощь!

Схватившись за голову, он наткнулся на что-то мягкое, мокрое и теплое и снова завопил:

— Мою голову тоже украли! Скорей на помощь!

Услышав эти крики, пробудились от крепкого сна придворные и поспешили к царю. Да только косичками-то они друг к другу привязаны, вот и топчутся на месте, кричат: «Не держи меня! Отпусти меня!» Шум разбудил служанок, они бросились к печуркам огонь раздувать. Да только раньше вспыхнули пучки соломы на их головах, и служанки, не разобравшись что к чему, — «старая собака не лает без причины, а щенок тявкает и не зная, в чем дело», — завопили: «Чэнсель пришел! Беги! Хватай! Царскую бирюзу украли! Голову царя тоже украли!» Кинулись они во все стороны, а горящая солома на их головах на бегу еще сильнее разгорается. Повара видят, что у служанок на головах солома горит, замахали рукавами, чтобы потушить огонь, — а в рукавах-то у них голыши, — в кровь разбили камнями девушкам головы. Заклинатели, слыша вопли: «Чэнсель пришел!» — ударили было в барабаны, но надрезанная кожа барабанов лопнула и звука не получилось. Когда весь этот шум и гам донесся до стражников у наружных ворот дворца, те пробудились и давай пришпоривать «лошадей» — ни с места! Ведь сидели-то они на стене. А Чэнсель тем временем вскочил на настоящего коня и птицей полетел прочь от дворца.

На следующий день он захватил с собой драгоценную бирюзу и явился во дворец к царю.