Игра Веталы с человеком (тибетские народные сказки) - [10]

Царь согласился и отпустил плотника восвояси. Вернувшись домой, плотник Ананда вместе с женой и сыном стал копать подземный ход прямо из дома к полю, где он собирался поставить шатер. Ни днем ни ночью не прекращали они работы, а когда вырыли ход, то хорошенько замаскировали выход из него.

Тем временем царь повелел доставить к месту постройки шатра сколько потребуется досок и благовонного масла. Когда доски привезли, плотник Ананда соорудил над тайным подземным ходом большой деревянный шатер, окропил его внутри и снаружи благовонным маслом, а крышу покрыл пахучими ветками кипариса.

На седьмой день царь со свитой и художником Анандой прибыли к шатру. Плотник Ананда вместе со своим инструментом вошел внутрь, и шатер подожгли. Заиграли многочисленные музыкальные инструменты, к небу поднялись клубы благовонного дыма. Художник Ананда, указывая на них пальцем, закричал: «Смотрите! Смотрите! Вон плотник Ананда верхом на дымовом коне скачет в обитель небожителей!» Все уставились в небо, пытаясь разглядеть плотника, и, хотя ничего, кроме дыма, не видели, все же согласно кивали головами.

А плотник Ананда, как только шатер охватило пламя, по подземному ходу пробрался к себе домой. Целый месяц он скрывался там, а когда месяц прошел, он чисто вымылся, облачился в белые одежды и утром отправился к царю во дворец. Долго рассказывал плотник Ананда царю Кюнгону о великом могуществе и богатстве его покойного отца в стране небожителей, о постройке там храма и прочих чудесах, а закончив рассказ, вынул заранее приготовленное письмо и вручил его царю, сказав при этом: «Это послание вашего покойного отца». Распечатал царь письмо и прочел:

«Письмо сыну Кюнгону.

Пребываю в добром здравии. Слышал, что ты правишь страной в соответствии с установленным порядком, и сердце мое возрадовалось. Благодаря прибытию плотника Ананды строительство храма успешно завершено. Выдай же плотнику достойную награду! Сейчас мне необходим художник, чтобы расписать храм, поэтому пришли сюда художника Ананду. Добраться можно прежним способом.

Твой отец Кюннанг».

Очень обрадовался царь, прочитав это письмо. Он одарил плотника Ананду одеждой из белого шелка и многочисленными драгоценностями. Взял плотник Ананда доставшееся ему богатство, вернулся к себе домой и зажил в свое удовольствие, ни в чем не нуждаясь. Он по-прежнему мастерил для крестьян разную утварь, и местные жители еще больше полюбили его.

А художник Ананда, узнав о случившемся, злобно подумал: «Что же это такое? Задуманная погибель добром плотнику обернулась. Этого негодяя и огонь не берет, он не только живым вернулся, но еще драгоценные подарки получил. Значит, действительно можно достичь обители небожителей на дымовом коне». С тех пор художник еще больше возненавидел плотника; но не мог придумать, как его погубить.

Царь же тем временем вызвал придворного художника и приказал ему готовиться отбыть в страну небожителей для росписи храма. Испугался художник, но не смог найти предлога, чтобы отказаться. Да еще, глядя на плотника Ананду, надеялся, что все обойдется хорошо и он получит от царя богатый подарок.

Отправление художника в страну небожителей было назначено через два дня. Доставили доски и благовонное масло, а плотник Ананда соорудил большой деревянный шатер. Придворного художника с его красками и кисточками ввели в шатер и под звуки музыки шатер подожгли. Истошным голосом завопил художник, очутившись в огне, но громкая музыка заглушила его крики, и их никто не услышал. Так сгорел художник, и следов от него не осталось.

Тут у Тенчжупа вырвалось:

— Так ему и надо, по заслугам получил.

— Юноша вымолвил слово! — воскликнул Волшебный Мертвец и, выскользнув из мешка, улетел.

5. Сестры Сэрмоцо и Нюльмоцо

Увидел Тенчжуп, что Волшебный Мертвец снова улетел на кладбище Прохладная Роща, опечалился и подумал: «Этот старый труп — мастер туман напускать. Мне надо хорошенько пораскинуть умом и придумать верный способ, чтобы впредь не обмолвиться и словом, какие бы занятные истории он ни рассказывал». С этими мыслями повернул он на кладбище, посадил там в мешок Волшебного Мертвеца, взвалил его на спину и пустился в обратный путь. Шагая по дороге, Тенчжуп то и дело скатывал шарики из своего неиссякаемого запаса муки и масла, клал их в рот и непрерывно жевал. «Это вполне надежный способ, — решил он про себя, — теперь-то уж старый хитрец не сможет заставить меня проронить ни словечка». Так, катая шарики и поедая их, шел Тенчжуп все вперед и вперед, а тем временем Волшебный Мертвец приступил к новому рассказу.

Жил некогда один царь. Это был самый могущественный владыка из всех царей по соседству. Его богатства были неисчислимы и превосходили богатства других царей, вместе взятых. Слуг и подданных у него было больше, чем звезд на небе, а табуны царских коней и стада скота покрывали все горы и равнины.

Велико было могущество и богатство царя, только некому было наследовать его престол. Двух детей родила ему жена, но обе были дочери. Однако старая пословица недаром говорит, что «лучший урожай — у соседа, а лучший ребенок — свой собственный». Так и тот царь считал, что лучше его дочерей и на свете нет. Он в них души не чаял и берег дочерей, как берегут глаз мудрости*. И не напрасно гордился старый царь своими дочерьми, старшую из которых звали Сэрмоцо — Золотое Озеро, а младшую — Нюльмоцо — Серебряное Озеро. И лицом и душою обе девушки были под стать своим именам. Красотой они могли соперничать с небожительницами, а разум у сестер был такой светлый, будто лучи солнца и луны. Красивые и разумные девушки обладали также и прекрасным характером. Они всегда были ласковы и приветливы не только с родителями, но и со всеми окружающими, так что слуги и придворные не могли нахвалиться ими.