Иероглиф - [91]
– Можно. Одевайтесь. Жду вас в машине.
У подъезда Роминого дома уже толпились любопытные соседи. Едва Роман появился со своими женщинами, по соседской толпе пробежал легкий ропот, видимо, узнали и Юлию, и ее мать. Все сделали умильные лица. Бабки вытирали слезы. Роман слышал, как они говорили: «Вот, все ж таки и они люди. Понимают. Смерть, она каждого достанет».
На кухне уже пекли блины и готовили салаты. Посмотрев на бледную Юлию, Рома сказал, может, останешься тут, поможешь готовить, ну чего тебе на кладбище делать?
– Нет, я поеду.
– Декабристка?
– Угу.
…Похоронили быстро. Поп прогундосил дежурное. Отцовские сослуживцы сказали добрые слова о покойнике. Был он честным. Слуга царю. Отец солдатам. Воспитал хорошего сына. Долг родине отдал.
Постреляли вверх холостыми.
– Что делать дальше будешь? – спросил Романа бывший отцовский начальник, который и посоветовал когда-то отцу отправить Романа в Задурийск. Наверное, и тут собирался что-нибудь толковое посоветовать.
– Учиться буду. На санитара. А то сумасшедших вокруг очень много.
После смерти отца мать лицом просветлела. На следующий же день сняла с себя черное и оделась в голубое платье.
В кухне Роман вдруг обнаружил посудомоечную машину марки Zanussi.
– Оказывается, я был неправ, вы тут шиковали.
– Она не работает, Ромочка. Сломалась сразу, как купили. Папа ее раскрутил, а оттуда вывалилась деталька, на которой было написано «Привет от Реваза». Армяне, значит, какие-то нагадили.
Рома почти засмеялся. Но вспомнил, что траур. Подавил иронию.
Спустился вниз в почтовый ящик. Наверняка там пришли соболезнования. В ящике болталось одно письмо. Оно было из Задурийска. Сначала Роман подумал, что это судебная повестка. Но вгляделся: штампа нет, почтовый адрес невразумительный.
Вскрыл, не отходя от ящика. Письмо было от Петра Старцева.
«Здорово, Роман. Доброго дня!
Надеюсь, ты меня еще не забыл. Хотя ждал, что после освобождения ты заедешь к нам – тебя ждали. Ждем и теперь. Сценарий таков. Наше училище расформировали. В Задурийске теперь СЭЗ (свободная экономическая зона). Китайцы достроили мост через речку Задурийку, и целыми сутками по мосту идут кули с товаром, едет их техника, днем – гражданская, ночью – военная, слегка закамуфлированная под гражданскую.
Когда распродавали военное имущество училища, я купил все танки. Обещал по закону снять башни. Но пока не снял. Все наши остались со мной. Нас много. Но их в разы больше. Будешь смеяться – с нами Шаман. Тихомирова выпустили из тюрьмы. Не хватает только тебя, Рома. Приезжай. Вопрос стоит просто: кто будет здесь рабами, мы или они.
P.S. Мой отец ушел дальше в тайгу, увел с собой весь наличный состав хутора. Воевать не захотел. Но когда встречает в тайге браконьера – стреляет. На поражение.
Сестра Ксения, которая умолила отца выкупить тебя из тюрьмы, выходит замуж. Отец нашел ей жениха. Таковы были условия ее контракта с отцом: она ему пригрозила, что повесится, если он тебя не выкупит. Это был бы грех.
Петр Старцев».
4. Ветер с востока
«Они шли и шли через мост сплошным потоком. В какой-то момент стало страшно. Черная масса двигалась, шевелилась, гудела, и мост под ней дрожал».
На военном аэродроме, где в сторонке, на гостевой стоянке, стоял на хранении самолет Юлии, готовили к вылету грузовой борт с военными. Роман примчался вовремя. Наводку на борт дал генерал Шеф.
Деды благословили Рому, даже перекрестили в дорогу. Снабдили запиской к местной военной братве. Сказали: «Найдешь капитана. Василием кличут». С собой у Романа был рюкзак с личными вещами и огромная клетчатая сумка, с какими бороздят необъятные и темные просторы метро челноки. Предъявив военным в полевой форме записку от дедов и увесистую пачку «зеленых», Роман получил «добро»: «Загружайся!»
Роман искоса смотрел, что загружали в самолет, стараясь не выказывать свинского любопытства. Последними в самолет влезли молодые батюшки в длинных черных рясах. Было их человек пятьдесят.
– Кто это? – спросил Роман капитана, который руководил отправкой.
– Православные миссионеры.
– Впервые о таких слышу.
– Это первый выпуск.
У миссионеров на груди под рясами отчетливо выделялся знакомый до боли силуэт «калашникова».
– А чей-то у них на груди кресты такие крупные? – спросил Роман, кивнув на батюшек.
– Новая модификация.
Роман сдерживал приятное бурление в крови.
– Примерно через час взлетаем, – сказал капитан. – Заканчиваем погрузку.
– А можем мы загрузить один самолетик? Место еще есть?
– Какой?
– Вон тот, дамский. Серебристо-зеленый.
– Можем. Только зачем он тебе? Разрешение от хозяина есть?
– От хозяйки. И ключи.
– Жену хочешь привезти? Не вздумай – подстрелят. Короче, грузим. С тебя еще причитается «капусты».
Пока летели – выпивали, закусывая салом и китайской куриной тушонкой. Батюшки перед каждой новой порцией водки истово крестились.
Под вечер сели на одном из военных аэродромов дальней авиации в ста километрах от Благовещенска. До Задурийска надо было добираться местными средствами.
– Слышишь, Рома, – сказал капитан Вася, – если заплатишь нашим ребятам, они перегонят по воздуху твой jet и тебя вместе с ним прямо в Задурийск. Иначе ты пропадешь. В буквально смысле. Тут разбойные банды китайцев бродят. Убьют и сделают на зиму солонину.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.