Идеи о справедливости: шариат и культурные изменения в русском Туркестане - [67]

и харадж. Соответственно, частные владения подразделяются на мамлук-и хараджи и мамлук-и ‘ушри. Чтобы понять смысл этих категорий, мы должны помнить главное правило, умалчиваемое автором нашего трактата как нечто само собой разумеющееся: султан забирает 30 % урожая, выращенного на любом участке государственной земли[490], в качестве налога, а 70 % урожая остаются землевладельцу. Описанная налоговая ставка разделяется на три части: одна ее треть называется ‘ушр, оставшиеся две трети – харадж[491]. Очевидно, что харадж в два раза больше, чем ‘ушр: ‘ушр – одна десятая от всего урожая, а харадж – одна пятая. Эти соотношения были в то время общеизвестны, и мы должны помнить о них, читая текст трактата «Рисала-йи Хабибиййа» и изучая колониальные документы. Вот как описывается переход земельных владений в категорию мамлук-и ‘ушри:

По указу исламского правителя некто возрождает [ихъя’] землю, оставшуюся заброшенной в отсутствие собственника [замин-и майта била малик] и ставшую государственной, и возделывает ее, используя воду, [имеющую статус] ‘ушри; эта земля получает [налоговый статус] ‘ушри в соответствии с учением имама Мухаммада [Шейбани]. Однако согласно учению Абу Юсуфа (мир ему), земля [может иметь статус] ‘ушри, только если окружающие участки также являются заброшенными землями без собственника; если же окружающие земли [имеют статус] хараджи, то и эта заброшенная земля без собственника [получит статус] хараджи после возрождения. Согласно учению имама Абу Юсуфа (мир ему), земля, возрожденная по приказу исламского правителя, становится частной собственностью [милк] [возродившего ее] человека, с которого исламский правитель собирает десятину <…> и распределяет между простыми людьми [фукара]. Пока не наступит день воскрешения, земля после смерти ее покорителей будет принадлежать их наследникам или же, вследствие продажи, другим лицам [ба-сабаб-и бай‘-и ишан ба-дигари ‘айид шуда].

Логика этого абзаца может показаться на первый взгляд запутанной и непонятной. Однако ниже мы увидим, что именно она лежит в основе специфического подхода к систематизации локальных форм землепользования, принятого на вооружение русскими чиновниками.

Об исламской теории землевладения ‘Ибадаллах рассуждает в настолько же конвенциональных юридических терминах. Однако истинная новизна трактата «Рисала-йи Хабибиййа» состоит в том, что в нем подробно рассказывается об особой дополнительной земельной категории. К этой категории относится государственная земля, жалуемая исламским правителем (падишах-и ислам) подданному в обмен на экземпляр Корана. По завершении этой символической сделки покупатель получал право на десятину (‘ушр) с этой земли[492]. В основе описанной процедуры жалования земельных угодий лежит простой юридический принцип, состоящий в том, что правитель вправе распоряжаться государственной землей с позиции управляющего (мутавалли-йи ‘амма), а следовательно, ему полагается комиссия за управление в размере десятины. Будучи управляющим, однако, султан имеет право продать долю, полученную им в качестве оплаты[493]; при этом по исламскому закону он обязан использовать налог харадж на благо всех мусульман. Следовательно, по заключении сделки покупатель земельного участка получал в собственность десятину, то есть ‘ушр[494], фактически проданный ему султаном. Однако при этом новый землевладелец сохранял обязанность по уплате в казну хараджа с земельного участка[495]. В этом контексте мы наблюдаем значительный семантический сдвиг понятия «милк»: если ранее термин обозначал сами земельные владения, то теперь он описывает доходы или урожай с земли. Именно трактат «Рисала-йи Хабибиййа» яснее всего артикулирует идею, что термин «милк» обозначает право на долю налога[496].

‘Ибадаллах утверждает, что подобная сделка между правителем и подданным также лежит в основе другой формы землевладения, традиционно называемой «милк-и хурр». Земля милк-и хурр возникает следующим образом: землевладелец, купивший землю у правителя, продает обратно в казну две трети (сулсан) земли за плату в виде права на харадж с «оставшейся третьей части» владений (сулс-и баки). Первый вид сделки, описанный выше, дает землепользователю право собственности на ‘ушр с участка земли. В результате второго вида сделки, помимо права собственности на ‘ушр, землепользователь получает право собственности на харадж с участка земли. Таким образом, его собственность теперь называется термином хурр, то есть «освобожденная» от уплаты двух видов налога[497]. Флориан Шварц, однако, полагает, что данная процедура не ведет к полному освобождению землевладельца от налогов[498]. Согласно Шварцу, в этом случае земля освобождалась лишь от хараджа, в то время как владелец все равно был обязан платить в казну ‘ушр. Данное прочтение, однако, упускает тот факт, что земля приобретала статус милк-и хурр в результате двух сделок, а не одной. В ходе первой сделки происходила покупка земли у государства: купленный участок облагался хараджем, но был свободен от ‘ушра. В ходе второй сделки землевладелец продавал две трети купленного участка в обмен на освобождение от выплаты хараджа на оставшуюся в его собственности треть. В результате у землевладельца оказывался земельный участок, не облагаемый ни ‘ушром, ни хараджем