Идеи о справедливости: шариат и культурные изменения в русском Туркестане - [66]
Некоторые термины юридического языка землевладения мусульманской Средней Азии, вероятно, уже знакомы читателю. Один из этих терминов – мамлака (или замин-и падишахи) – обычно переводится как «государственная земля». Не следует путать земли мамлака с землями хасса (частными владениями правителя), хотя иногда эти два понятия могут значительно пересекаться[478]. Термином «милк» обозначается частная собственность; мамлака и милк являются одними из основных правовых концепций шариата[479]. В бюрократическом языке среднеазиатских канцелярий мы находим и другие термины, с которыми столкнемся ниже в этой главе. В распространенном среди историков Средней Азии XIX века понимании термин «милк» указывает на частное землевладение. Иными словами, милк, как правило, понимается исследователями в его классическом смысле, то есть как право собственности на землю; в прошлом я также придерживался этого взгляда[480]. Однако для историка, изучающего Среднюю Азию XIX и XX веков, такое толкование будет ошибочным. Уже во второй половине XVIII века термин «милк» начал обозначать право собственности не на саму землю, но на доходы от нее. Этим пересмотром толкования термина мы обязаны советскому нумизмату Елене Давидович. В переписке 1960-х годов с Ольгой Чехович – знаменитым историком аграрных отношений в средневековой Средней Азии[481] – и позже в докладе на Бартольдовских чтениях в Москве в 1975 году[482] Давидович отметила, что начиная по крайней мере с XV века[483] местные правители стали заявлять более широкие права на частную земельную собственность подданных. Неясно, когда точно и при каких условиях начался этот процесс; можно вслед за О. Чехович предположить, что конфискация земель и агрессивная налоговая политика ханства являли собой эффективный способ давления на землевладельцев. К примеру, когда Шейбани-хан в 1515 году завоевал Герат, он поделил хорасанские владения (мамалик) между тремя своими сыновьями и ввел налог на частную землю, называемый расм ас-садра и эквивалентный десятине (дахьяку), чем лишил землевладельцев доходов от земельной собственности[484].
Однако вне зависимости от конкретного курса земельной и налоговой политики решения правителя повлекли за собой множество последствий. Например, степень контроля землевладельца над находящейся у него в собственности землей (то есть милком) теперь стала пропорциональна уровню налогообложения этой земли[485]. Иными словами, имел место переход от режима собственности к режиму узуфрукта, а «землевладельцы» превратились в «арендаторов», землепользователей. В результате перехода сформировалось представление о милке как о форме «совладения», предполагающего, что как правитель, так и землевладелец обладают правом собственности на различные доли дохода с земли[486]. Это представление играет ключевую роль в контекстуализации информации о среднеазиатских формах землевладения и землепользования, собранной русскими чиновниками. Более подробно вопрос совладения будет рассмотрен ниже.
Утверждение Давидович, что милк в посттимуридский период являлся формой совладения земельной собственностью, базируется на одном любопытном исламском юридическом источнике. Это трактат об облагаемых налогами землях «Ар-рисала фи тахкик арази ал-‘ушриййа ва ал-хараджиййа»[487], составленный в 1768–1769 годах. Данный текст был включен автором, бухарским казием по имени ‘Ибадаллах бин Ариф Ходжа ал-Бухари, в сборник по ханафитскому праву «Джами‘ ал-ма‘мулат». Трактат более широко известен как «Рисала-йи Хабибийа»: это название автор дал труду в честь своего сына Хабибуллаха. Хотя трактат «Рисала-йи Хабибиййа» известен исследователям аграрной истории Средней Азии с 1970 года[488], его важность так и осталась недооценена. Обратимся же к этой работе, чтобы выяснить, как формулировались юридические положения, определявшие права собственности и владения в Мавераннахре за столетие до российского завоевания.
‘Ибадаллах начинает рассказ с объяснения, что в категорию «государственной земли» (мамлака) переходят любые земельные владения (мамлук), после смерти хозяев которых не осталось наследников. По словам автора, в этом случае владения переходят в «казну» (байт ал-мал) и автоматически становятся государственными землями[489]. Здесь я перевожу термин «мамлук» как «владения», чтобы отделить его от понятия «милк» (собственность): в трактате этими терминами обозначаются разные земельные категории.
Далее казий проводит классификацию владений в соответствии с двумя основными налоговыми категориями, называемыми
