Идеи о справедливости: шариат и культурные изменения в русском Туркестане - [126]
Он [Аллах] – даритель всех благ. Милостью Всевышнего и по указанию Божьему мы наградили Ахунда Муллу Мухаммада Замана муфти, [человека] идеального нрава и сподвижника спокойствия, оплот совершенства и знаний, и удостоили его чести, назначив казием города Дахбед и окружающих деревень: пусть население признает, что с настоящего момента назначенный вступает во власть, пусть [народ] обращается в его суд [дар ал-каза] по правовым вопросам [мухиммат-и шар‘ийа] и подчиняется ему. Пусть назначенный в течение жизни прилагает все усилия к разрешению споров [кат‘-и хусумат], составляет документы и постановления [китабат-и сукук[961]ва сиджиллат], а также брачные договоры [‘укуд-и анкаха] в присутствии опекуна невесты или без него [ма‘ ал-вали ва била вали], управляет по доверенности [забт] имуществом сирот и умалишенных, назначает опекунов и так далее. Проводя раздел наследственного имущества по божественным законам наследования и составляя [соответствующие] документы, пусть он берет плату в пять таньга за каждую тысячу таньга [имущества] в качестве нотариального сбора [иджрат-и китабат]. Это то, что дозволено законом; не позволяйте ему взимать больше. При конфискации ценностей [лаката ва барака], принадлежащих казне [байт ал-мал], пусть он передает их представителю казначейства [вакил]. При определении наказаний [худуд[962]] и мер возмездия [кисас], а также при разрешении споров о денежной компенсации за непреднамеренное убийство [дийат-и нафс] пусть он обращается в бухарский казийский суд; пусть назначает карательное вырывание зубов [кисас-и дандан] и разрешает споры о денежной компенсации за увечья [дийат ма дун-и нафс][963] и выкидыши [гурра-и джанин]. Пусть он посещает свадьбы, проходящие у людей, или же пусть назначает ученика [талиб-и ‘илм], сведущего в вопросах бракосочетания. Пусть он не оформляет [договоры], добавляя дополнительные условия к [общепринятым] двум достоверным и известным [ма‘руф ва машхур], и пусть он не допускает добавления кем-либо дополнительных условий[964]. Пусть он взимает брачный сбор [никахана] в одну тилляза девственницу [бакира], если стороны могут его уплатить; в противном случае пусть будет он терпим к страдающим от нищеты. Пусть он не злоупотребляет [ма‘мурат]: в день, когда он совершит злоупотребление, его следует уволить. С приложением ханской печати [йарлик] вступает в действие. Месяц шабан 1256 г. (сентябрь – октябрь 1840 года)[965]
Приложение II
Примеры документов о продаже земли в Ташкенте, 1856–1883 годы
Ниже я сопоставляю два документа о продаже земли в Ташкенте, составленные в форме свидетельств о подтверждении (икрар) прав собственности и включающие все устойчивые формулировки, характерные для документов Средней Азии начиная с раннего Средневековья[966]. Первый документ – копия, датируемая началом 1870-х годов, сделанная с документа, оформленного в Ташкенте в 1856 году при правлении Мирзы Ахмада Парваначи, назначенного на пост главы города Худояр-ханом[967], правителем Кокандского ханства[968]. Второй документ был оформлен в сентябре – октябре 1883 года[969], почти через два десятилетия после захвата ханства русскими и введения новых институциональных механизмов, затронувших казийские суды.
Описание одного участка земли с лозами и деревьями, расположенного в Ташкенте в махалле Арка-Куча. Западная сторона частично граничит с имением [матрука] покойного Аты Ходжи, а частично – с владениями [милк] Бадаля Малачи, сына [текст пропущен]. Северная сторона целиком граничит с имением покойного Ишана Фазиля Ходжи. Восточная сторона целиком граничит с нераздельными родовыми владениями [милк-и муштарак] Рисалат-Биби и ‘Алии-Биби, дочерей Муллы Мир-Рахима. Южная сторона целиком граничит с владениями Улуг-Биби, дочери упомянутого Мир-Рахима. Все границы общеизвестны. В месяц джумада ас-сани 1272 г. [февраль – март 1856 года] Мастура-Биби, дочь Муллы Мир-Рахима ахунда, по собственной воле и в состоянии, позволяющем подтверждать и осуществлять все права узуфрукта, в законном порядке подтвердила продажу всего описанного Ишану Мухитдину Ходже, сыну сокровища ханства и оплота мудрости, достопочтенного Ишана Хакима Ходжи мударриса. [Указанный участок] – ее личная собственность. [Продажа указанного участка] является полной, действительной, обязательной для исполнения, законной и окончательной [и распространяется на] все абстрактные права и материальные принадлежности вместе со всем, что производится внутри и снаружи [указанного участка]. Стоимость – шесть
В 60–70-е годы XIX века Российская империя завершила долгий и сложный процесс присоединения Казахской степи. Чтобы наладить управление этими территориями, Петербургу требовалось провести кодификацию местного права — изучить его, очистить от того, что считалось «дикими обычаями», а также от влияния ислама — и привести в общую систему. В данной книге рассмотрена специфика этого проекта и многочисленные трудности, встретившие его организаторов. Участниками кодификации и — шире — конструирования знаний о правовой культуре Казахской степи были не только имперские чиновники и ученые-востоковеды, но и местные жители.
В монографии показана эволюция политики Византии на Ближнем Востоке в изучаемый период. Рассмотрены отношения Византии с сельджукскими эмиратами Малой Азии, с государствами крестоносцев и арабскими эмиратами Сирии, Месопотамии и Палестины. Использован большой фактический материал, извлеченный из источников как документального, так и нарративного характера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
В апреле 1920 года на территории российского Дальнего Востока возникло новое государство, известное как Дальневосточная республика (ДВР). Формально независимая и будто бы воплотившая идеи сибирского областничества, она находилась под контролем большевиков. Но была ли ДВР лишь проводником их политики? Исследование Ивана Саблина охватывает историю Дальнего Востока 1900–1920-х годов и посвящено сосуществованию и конкуренции различных взглядов на будущее региона в данный период. Националистические сценарии связывали это будущее с интересами одной из групп местного населения: русских, бурят-монголов, корейцев, украинцев и других.
Коллективизация и голод начала 1930-х годов – один из самых болезненных сюжетов в национальных нарративах постсоветских республик. В Казахстане ценой эксперимента по превращению степных кочевников в промышленную и оседло-сельскохозяйственную нацию стала гибель четверти населения страны (1,5 млн человек), более миллиона беженцев и полностью разрушенная экономика. Почему количество жертв голода оказалось столь чудовищным? Как эта трагедия повлияла на строительство нового, советского Казахстана и удалось ли Советской власти интегрировать казахов в СССР по задуманному сценарию? Как тема казахского голода сказывается на современных политических отношениях Казахстана с Россией и на сложной дискуссии о признании геноцидом голода, вызванного коллективизацией? Опираясь на широкий круг архивных и мемуарных источников на русском и казахском языках, С.
Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.
В начале 1948 года Николай Павленко, бывший председатель кооперативной строительной артели, присвоив себе звание полковника инженерных войск, а своим подчиненным другие воинские звания, с помощью подложных документов создал теневую организацию. Эта фиктивная корпорация, которая в разное время называлась Управлением военного строительства № 1 и № 10, заключила с государственными структурами многочисленные договоры и за несколько лет построила десятки участков шоссейных и железных дорог в СССР. Как была устроена организация Павленко? Как ей удалось просуществовать столь долгий срок — с 1948 по 1952 год? В своей книге Олег Хлевнюк на основании новых архивных материалов исследует историю Павленко как пример социальной мимикрии, приспособления к жизни в условиях тоталитаризма, и одновременно как часть советской теневой экономики, демонстрирующую скрытые реалии социального развития страны в позднесталинское время. Олег Хлевнюк — доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института советской и постсоветской истории НИУ ВШЭ.