Hvalfanger / Китобой - [50]

Берислава всеми силами пытается показать, что не боится. У нее есть нож, вытащенный из одного из шкафчиков. Блестящий, серый, острый. Вряд ли им можно убить, но всадить поглубже и отвлечь внимание — определенно. Сигмундур когда-то учил ее бить ножом… для ее же безопасности. Возможно, сегодня эти уроки пригодятся.

Берислава уже допускает оплошность, когда кидается на крупного мужчину, ухватившего ее щенка. Тот откидывает ее в сторону взмахом руки. Но собаку не отпускает.

С этой секунды девушка решает действовать умнее. Может, это и правильно, что Кьярвалля заперли. Он будет в порядке и не попадет ни под чью горячую руку.

Рагнар, расправив плечи и гордо выставив вперед грудь, с видом завоевателя направляется к Бериславе. Темная майка обтягивает его тело, джинсы ее дополняют. Мышцы что надо. Может и прибить. Они все тут могут, как выяснилось.

Девочку трясет, но она прячет эту дрожь. Нож в ладони придает уверенности.

Он. Ее. Не. Получит.

Торборг.

Под охраной Тора.

Тор его не пощадит.

— Опусти игрушку, — советует капитан, покачав бритой головой, — тебе не поможет. Шлюхам иметь оружие излишне.

— Только тронь… — настороженно наблюдая за каждым шагом мужчины навстречу, рычит Берислава. Внутри все дрожит и позванивает, но снаружи, она надеется, впечатление производит не худшее. Не плачевное так точно.

— Твоя работа — ублажать. Если клиент постоянный, не значит, что меняется суть, — тот лишь пожимает плечами, — бросай на землю нож. И становись на колени.

Девушка перехватывает оружие двумя руками. Выставляет вперед, вздернув голову. Дыхание немного сбивается.

Они здесь одни. На всей базе. Во всей округе. Никто ей не поможет, если она сама себя не защитит.

Страшно ли ей?..

Страшно. Но кого и когда спасал страх?

Берислава держит эмоции в узде. Она вспоминает, с каким лицом охотился Сигмундур, как он глядел на волков, как успокаивал ее, как выглядел в этот момент. Его удушающее спокойствие, слитое воедино с мощью, очень вдохновляет. Бериславе нравится, что гнев он выпускает лишь тогда, когда это необходимо. Трезвость — его главная черта.

— Я не девка. И на колени станешь ты! — осмелев, выдает она. Громко — эхо прокатывается по стенам, врезается в запертые двери. Кьярвалль, скребясь в нее коготками, смиряется с заточением.

— Прямая угроза? Ты, видно, строптивица. Вот за что он тебя имеет.

Девочка с силой сжимает зубы.

Нож наготове.

— Похвально, что он привел тебя прямо ко мне, — Рагнар расстегивает ширинку, хмыкнув, — не пришлось искать. Даю тебе еще минуту. Сделаешь мне хорошо — ему не слова. Будешь и дальше скакать на ките.

По спине табуном несутся мурашки. Они есть, они ощутимы, но Берислава почему-то не боится. Уже нет. Не хочет… не может. Атрофируется боязнь.

— Сама напросилась, — признает ее правду капитан. И, двинувшись вперед, протягивает к девушке свои большие горячие руки. Берислава успевает тронуть ножом его ладонь. Проезжается по коже, здорово срезает ее, из руки хлещет кровь. Но то ли кожа у капитана китобоев чересчур толста, то ли боль он не чувствует, а может, цель важнее последствий. Ему плевать. Выдернув нож, он как игрушку отбрасывает его в сторону. И, потный, с запахом железа, исходящим от неожиданной раны, вжимает девочку в стену.

— Я знаю, тебя зовут не так, как он сказал, — на ухо шипит, больно стиснув запястья, — а для меня ты и вовсе никто, так что не рассчитывай ни на каких Торов. Они до вечера в море.

Берислава брыкается. Рвется, глядя на своего мучителя с ненавистью, пинается ногами. Его ширинка расстегнута, белья под джинсами нет. Девочка знает, куда целиться.

— Шлюха, — а он лишь улыбается, едва ли не пьяно. Утаскивает ее влево, лишая шанса достать. — Попалась.

Движения Бериславы сковывает. Не шелохнуться, уж больно сильно прижимает к стене. Ее холодная поверхность со всеми неровностями царапает спину. Цепляются за крошки штукатурки волосы. Больно пережатым рукам.

— Шлюха, — повторяет, смакуя само слово, Рагнар усмехается. Но лицо его мгновенно черствеет, краснеет и наполняется презрением. Вжимает девушку в стену он уже своим тазом. Продирает рукой, сквозь ее джинсы, путь к входу…

Берислава плюет ему в лицо. Пальцы дерут плотную ткань, пытаясь, такие неумелые, грубые, расстегнуть пуговицы. Вращая тазом, насколько позволяет поза, Берислава им мешает.

В ответ капитан сатанеет. Больше не сдерживает себя. Ни на миг.

— ШЛЮХА, — произносит как приговор, сквозь зубы, брызгая слюной. И, не жалея силы, замахивается.

…Удар ее предельно ясен и краток. На мгновенье он оглушает Бериславу — звуком, болью… только пульсация ощущается не столько на коже, сколько внутри. Стягивает с ярости последний колпак терпения.

С новыми силами, как запертая в клетке птица, как рыба на льду, Берислава бьется о каменное тело Рагнара. Не дает себе и минуты промедления.

Он с насмешкой смотрит. Потешается…

Грудью вдавливает ее в стену. Коленом бесцеремонно разводит ноги, где уже немного стянуты джинсы. И направляет член в нужное место. Гордится этим.

Берислава задыхается, дернувшись из последних сил.

…И это движение оказывается действенным. Спасает ее?..

Девочка, оставшись у стены одна, часто дышит, пытаясь понять, как удалось откинуть столь сильного соперника и избежать уготованной им участи. Красная, вспотевшая, она ощущает сумасшедшее биение сердца в груди… и вместе с этим биением, под отзвук нечеловеческого рыка в пустой раздевалке, находит ответ.