Hvalfanger / Китобой - [49]

— Ладно. Я буду осторожна, — приметив, что они остались наедине, пока команда расправляется с орудиями и готовится к отплыву, Берислава нежно приникает своим лбом ко лбу мужчины. Благо, его положение это позволяет. Он теперь всегда в зоне ее досягаемости.

— Чудно, — состроив гримасу удовлетворения, китобой, выдохнув, целует ее лоб, — и не покидать базы. Ни ногой наружу, слышишь? Пообещай мне.

— Но здесь-то волков нет, Сигмундур…

— Есть другой сброд, — он сжимает зубы, дабы не ругнуться, — все. Обещаешь?

— Обещаю, — не споря, Берислава похлопывает по его внутреннему карману на груди, прекрасно зная, где он находится и что в нем, — но и ты себя береги, Большой кит. Я надеюсь, амулет тебе поможет…

— Не сомневаюсь, — так ласково, как ни разу за это утро прежде, китобой прикасается губами к ладошке девушки, — завтра мы будем дома, и я покажу тебе, на что этот кит еще способен.

— Жду не дождусь, — искренне, с огоньком во взгляде Берислава кивает, — удачи, Сигмундур.

Тот поднимается. Возвышается над ней не просто горой, а истинной горной грядой. Непроходимой. Непобедимой. В этом синем комбинезоне — сбитень из мышц, крови, силы… Тор. Он самый.

Но смотрит Северный Бог совсем не сурово, без злобы. Смотрит с тревогой. С боязнью оставлять ее одну.

— Корабль уплывет без тебя, — мягко напоминает девушка, постаравшись пустить на лицо беспечное выражение. Обнимает щенка хаски, Маленького кита, — не опоздай.

И только это, наверное, заставляет китобоя поторопиться.

…И сдались Ананду эти киты!

* * *

Восемь часов.

Восемь часов, сорок минут и двадцать восемь секунд. У Кима самые точные часы на судне. Они не врут.

Мрачно прислонившись к деревянному боку загородки у рулевого колеса, Сигмундур серым, злобным взглядом глядит на пенистые черные волны. Океан ледяной. Его брызги стеклом оседают на коже. И серебрятся, никем не тронутые, по бортам их корабля.

Расмус проверяет данные по китам. Так долго своего улова они еще не ждали.

Сигмундур в ярости. Если эти твари не плывут здесь днем, какого черта ловить их ночью? Это выходит за рамки разумного… но разве сильные мира сего хоть раз соблюдали какие-то рамки?

Ему тревожно на душе. Слишком, слишком тревожно. Наверное, это от близости Бериславы. Ее место в доме, подальше отсюда. Присутствие людей далеко не всегда обещает защиту. Порой волки — и те лучше. Уж ему-то известно.

— Идет на нас, — Расмус, оторвавшись от электронных карт, указывает в восточную сторону. Называет и скорость, и примерную длину. Это финвал.

— Судно Рагнара близко? — Ким, разворачивая корабль, вглядывается в горизонт.

— Капитан вернулся на базу, — Гёрсс, размяв плечи, готовит оружие. Кивает Сигмундуру на гарпунную пушку.

А у того в груди все сдавливает. Нестерпимо.

— Что значит вернулся на базу? В разгар охоты?! — голос взметывается вверх хищной птицей, оглушает. А руки, без сочувствия сжавшие металл пушки, обещают такую же участь многим, окажись они на ее месте.

— Он оставил ребят держаться северного направления. По рации передавали, ты не слышал?

— Он один вернулся на базу?.. — в горле Сигмундура пересыхает.

— Да. У них есть небольшая лодка, ты же знаешь. Он ею воспользовался.

Ким, приметливо поглядев на их главного китобоя, прищуривается. Понимание в нем заметно.

— Ты зря привел ее сюда, — Расмус, выправив карту, качает головой, — если это шлюха, вроде Ингрид, беды не будет. Но если девчонка правда что-то да значит для тебя, это оплошность.

— Советы своевременны… — рубанув ладонью по пушке, рявкает Сигмундур, — у нас лодки нет? Любой?

— На ките быстрее, — Расмус указывает на левый борт, вдалеке от которого показывается небольшой накат из брызг, — заряжай. Все равно, если он уже там, свое дело сделал.

— Я убью его, если сделал!

— Сначала убей кита, — Ким поворачивает корабль удобным боком.

А у Сигмундура, наверное, впервые в жизни, дрожат руки…

Сделал дело.

Сделал…

Перед глазами все ярче, чем обычно. Цвета, звуки, обстановка — насыщеннее. И восприятие уже другое. Ясное.

Китобой стреляет.

Китобой попадает в цель.

Буйствуя, кит с переломанным позвоночником расплескивает кровь по волнам, делает алой пену у бортов, мечется в водном пространстве.

Лодку швыряет — большой. Ее подбрасывает — огромный.

Гарпун ведется за животным к берегу. Ему уже нечего терять.

На полном ходу корабль направляется в ту же сторону. Китовая тяга — потрясающая вещь.

Сигмундур лично вырезает гарпун. Помогает, дабы сберечь время, прикрепить плавники к бортам. Махина, а не финвал. Ночью такого не словят. Да и к черту эту ночь. Если Рагнар посмел тронуть ее… если только вздохнул рядом…

Сигмундур в отчаянье. Его все еще потрясывает. Мгновенье он даже раздумывает, не кинуться ли в воду, однако вовремя оценивает свои шансы. И десяти минут не проплывет среди льда, а до берега километров десять.

СЛИШКОМ МНОГО.

— Берислава…

* * *

Он закидывает Кьярвалля в душевую. Темную, ледяную, с грязной плиткой и подтекающим краном. Как мешок. Берет за загривок, умудрившись не попасться на острые, хоть еще и молочные, клыки, и «освобождает пространство, чтобы дрянь не мешала».

Он уже не джентльмен. Он уже совсем не вежлив. И глаза его горят явно не желанием тихой светской беседы. К тому же, выпуклость в штанах вполне красноречива.