Hvalfanger / Китобой - [18]

Она терпеливо ждала, но тоже волновалась, все еще немного его побаиваясь. Перестелила простыни, уложила у изголовья чистые подушки… и расчесала, распустив, локоны.

Он впервые так волновался, выходя к женщине. Думал, одеваться обратно или нет, одеваться ли вообще… и в итоге сошелся на полотенце на бедрах. Как в их первую встречу.

Берислава затаила дыхание, его увидев. Она осталась в белье, забравшись под простыни, а со своего ракурса наблюдала мужчину во всем великолепии.

Как и тогда, кажется, уже сто лет назад, приметила его правильную мужскую фигуру, широкие плечи, мощные бицепсы и дорожку жестких волос к паху. Его мокрые, но уже подсохшие волосы чуть завивались, борода выглядела ухоженной, а глаза… согревали. Хотя Сигмундур намеренно два раза затопил камин этим вечером.

— Привет.

— Привет, — он мягко улыбнулся, подступив вперед. Стал на кровать одним коленом, проверяя ее реакцию.

Берислава не боялась. Но стеснялась? Волновалась? Все вместе, наверное.

Китобой, не спуская полотенца, устроился на постели.

— Можно тебя поцеловать? — своим тихим, очарованным басом попросил он.

Берислава, вольно или нет, сильнее сжав простынь, кивнула. Потянулась ему навстречу.

Это был особенный поцелуй. От него все запылало искрами, зажглось светом. В полумраке комнаты, здесь, он был самым лучшим за все их существование. Он был одним из первых.

Сигмундур медленно, как полагает хорошему любовнику, принялся гладить ее тело. Сначала лицо, потом шею, узкие плечи… но пока невидимой грани, отделяющей главное, в виде простыни, не касался.

— Ты очень красива…

— Ты тоже, — сглотнув, она еще раз, аккуратно, но на сей раз сама, поцеловала его. Дыхание сбилось.

Сигмундур медленно повел дорожку из поцелуев по ее шее. Все ниже, к груди.

— Расскажешь мне, как тебе нравится?

Она вдруг смутилась, опустив глаза.

— Я сделаю все так, как скажешь, — дав себе указание на эту ночь быть самым нежным, насколько его сущность то позволяет, и даже больше, прошептал китобой, — не бойся… ты боишься?

— Нет, — честно ответила девочка. На мгновенье зажмурилась. — Просто я… просто ты… первый.

На такой ответ слов у Сигмундура заготовлено не было.

Девственница, которая предлагала минет в первую же встречу?.. И он ее так…

— Первый? — недоверчиво переспросил он.

Будто ее девственность была чем-то неприличным, Берислава заволновалась. Ее глаза повлажнели, с губ упала улыбка.

— Так получилось…

Мужчина не мог поверить своему везению. Или просто счастливой звезде. Это вообще возможно?

— Берислава, — катая ее имя на языке, он легко поцеловал ее порозовевшую щеку, — это самый большой подарок, который женщина может сделать мужчине. Я очень рад… но ты уверена, что хочешь, чтобы я был первым?

Взглянув на него широко распахнутыми глазами, девушка убежденно кивнула. Отбросила от груди простынь.

— Очень хочу.

Ее горячий шепот, ее руки, пусть и неуверенные, пусть медленные, но коснувшиеся его спины, вдохновили китобоя. Больше он переспрашивать не решился.

Припоминая все, что когда-либо делал или умел, попутно анализируя, подходит ли это девушке, Сигмундур старался стать лучшим любовником для зеленоглазого хрупкого создания. Он не спешил, был мягок, нежен, целовал и гладил как можно больше ее кожи, стараясь уверить, что не перейдет к самому главному слишком быстро. Что весь процесс — это удовольствие, а не те пару фрикций…

И она, как бы ни беспокоилась, ни стеснялась, в конце концов себя тоже отпустила. Стала постанывать от его касаний, особенно на груди, ворочаться на одеяле, стягивать его… и гладить. По-настоящему его гладить.

Сигмундур, решив, что она готова, в очередном поцелуе сдвинул простыни между ними, не оставив ничего, что разделяло бы тела. Опустился ниже, скользя губами по бархатной коже, остановился у бедер.

Она вспыхнула, когда развел ее колени в стороны, склоняясь над самой большой драгоценностью. И как медленно, как нежно там поцеловал.

Берислава прикусила губу, предвидя, что намерен делать дальше.

— Это больно?.. — сорвалось у нее.

Мужчина, остановившись, поднялся обратно, к ее губам.

— Всего мгновенье.

— Ясно… — она храбро кивнула, но Сигмундур увидел, что боится. По-настоящему.

Он нежно покрывал поцелуями ее лицо. По щекам, по лбу, к носу, губам… таким красивым, розовым. А руками поглаживал грудь. Она откликалась на эту зону лучше всего.

— Будет очень приятно потом, — пообещал он.

— Конечно.

Заручившись ее поддержкой, мужчина вернулся вниз. Снова, прежде чем что-то делать, поцеловав. Надел презерватив.

Берислава вся напряглась, когда он оказался у входа. Кажется, немного даже задрожала.

Он увещевал ее несколько минут, прокладывая по телу дорожки из поцелуев. Наклонился к губам, легонько их пощипывая, улыбнулся.

— Ты — мой океан, — с потемневшими глазами шепнул Бериславе. И медленно, но глубоко в нее вошел. Маленькая, тесная, горячая. Лучшего в жизни он не чувствовал. И его… первый… она навсегда его.

Берислава вздрогнула. На ее щеках показались слезы.

— Прости, — забормотал, стараясь скрасить ее недовольство, мужчина. Поцелуи углубились, продолжились. Он перешел на щеки, утирая слезинки, — сейчас пройдет… уже все, видишь? Все.