Хитроумный план щеголей, или В погоне за женой - [5]

Миссис Саллен. Спору нет.

Доринда. Спит он всегда с вами.

Миссис Саллен. Да, он всегда спит со мной.

Доринда. В деньгах он вас не стесняет, и вы тратите сколько приличествует женщине вашего положения.

Миссис Саллен. Вздор! За кого вы меня принимаете, сударыня? Что я, приютская малютка, которая должна вечно благодарить за еду, питье и одежду? Если память мне не изменяет, сударыня, я принесла вашему брату десять тысяч фунтов приданого. По-моему, я имела право рассчитывать на некоторые удовольствия.

Доринда. Вам доступны все удовольствия, какие только есть в деревне.

Миссис Саллен. Сельские утехи! Сущая пытка! Неужели ты воображаешь, дитя, что ноги мои созданы лишь для того, чтобы прыгать через канавы и перелезать через заборы? Или ты думаешь, что мои прозорливые родители знали наперед, какое меня ждет веселое будущее, и сызмальства развивали во мне сельские добродетели? Приучали меня пить крепкий эль, резаться в карты и курить табак, чтобы я могла составить компанию моему благоверному. А чтобы я стала достойной помощницей своей доброй старой свекрови, меня следовало научить накладывать пластыри, варить микстуры и гнать розмариновую воду.

Доринда. Весьма сожалею, сударыня, что не в нашей власти вас развлечь. Поверьте, я всей душой желала бы, чтобы здешние развлечения оказались более изящными или ваш вкус менее утонченным. Но объясните мне, сударыня, как могло случиться, что поэты и философы, столь жадные до земных радостей, обретали их на лоне природы?

Миссис Саллен. Да ведь у них не было денег для столичных развлечений, дитя мое. Видела ты когда-нибудь поэта или философа с десятью тысячами в кармане? Бьюсь об заклад на пятьдесят фунтов, что если и сыщется такой, так разве что в еженедельных списках лондонских покойников! А что до тех сельских радостей, которые описывают поэты, то и я до них охотница. Послушать поэтов, так у каждой Филлис есть свой Коридон[7], а журчащие ручейки да цветущие сады для того и созданы, чтобы пробуждать волнение в крови. Да и припомни-ка, разве влюбленные связаны в поэмах узами брака? А вот и мой Коридон! Нечего сказать, прелестный пастушок! Полно, Доринда, не сердись! Хоть он мне муж, а тебе брат, но, право, он — самая последняя скотина!

Доринда. О его супружеских достоинствах не мне судить!

Миссис Саллен. Ах, сестрица! Выходи замуж за кого угодно, только не за угрюмого пьянчугу, который все о чем-то задумывается, да только думать-то не приучен. Болтливый дурак — тот хоть посмешит, и уж коли женщинам суждено носить сковы, пусть они хоть звенят. Сейчас я тебе расскажу, но ты не принимай этого слишком близко к сердцу. Сегодня он по своему обыкновению явился домой на рассвете, когда мне снилось что-то приятное, и разбудил меня: опрокинул чайный столик, ну тот и разлетелся в куски. Потом они со слугой долго еще тыкались то в один угол, то в другой, словно у них у обоих морская болезнь. Наконец он повалился на постель, чуть живой, как лосось, которого в корзине тащат на базар. Ноги — холодные, как лед! Изо рта пышет жаром, как из печки! Лицо и руки липкие от сала, под стать его фланелевому ночному колпаку! Вот она, супружеская жизнь! Он преспокойно стаскивает с меня одеяло, закутывается в него сам, а я лежу до утра полуголая и утешаюсь мелодичной серенадой, которую исполняет недремлющий соловей его нос! Уж поистине — превеликое счастье лежать этак рядом с храпящим мужем и считать удары часов на церковной башне. Сейчас ты сама увидишь, сестрица, как будет просить у меня прощения этот благовоспитанный человек.

Входит Саллен.

Саллен. Голова трещит.

Миссис Саллен. Не откушаете ли вы с нами чаю, — может, и головная боль пройдет.

Саллен. Не откушаю.

Доринда. А кофе?

Саллен. Тьфу, мерзость!

Миссис Саллен. Может, вы оденетесь и проводите меня в церковь? На воздухе вам полегчает.

Саллен (зовет). Скраб!

Входит Скраб.

Скраб. Чего изволите, сэр?

Саллен. Какой у нас сегодня день?

Скраб. Воскресенье, с позволенья вашей милости.

Саллен. Воскресенье?! Так принеси мне виски и подай в переднюю пирог с олениной и кружку крепкого пива. Я там позавтракаю. (Идет к двери.)

Доринда. Постойте, сударь! Так вы не уйдете. Вы плохо вели себя ночью и теперь должны загладить свою вину перед женой. Неужели вы не извинитесь перед нею, братец?

Саллен. Это в чем же?

Доринда. Вчера вы вернулись пьяный.

Саллен. Что ж, я могу себе это позволить.

Миссис Саллен. Но я не могу, сударь.

Саллен. Ну так и не пейте.

Миссис Саллен. Должна вам заметить, сударь, это становится невыносимым.

Саллен. Тем лучше.

Миссис Саллен. Почему вы так бесчеловечны, сударь?

Саллен. Скраб!

Скраб. Чего изволите, сэр?

Саллен. Приготовь бритву и побрей мне голову. (Уходит.)

Миссис Саллен. Поосторожней брей ему виски, Скраб, а то наткнешься на такую штуку, что вмиг бритву сломаешь.

Скраб уходит.

Вот болван! Видала ты когда-нибудь такого тупого и упрямого балбеса? Ах, сестрица! Не справиться мне с этим животным! Одно средство — увезти его в столицу. Лондон, прелестный, восхитительный Лондон — вот где можно приручить и укротить любого мужа.

Доринда. А разве там мужу труднее обидеть жену?

Миссис Саллен.