«Гибель Запада» и другие мемы. Из истории расхожих идей и словесных формул - [28]

. В 1742 году Вольтер в полемическом письме к шведскому историку Нордбергу, автору новой «Истории Карла XII», демонстративно назвал северной Семирамидой не Маргарету, а Елизавету Петровну, тем самым подчеркнув, что былая слава Швеции перешла к России: «Livoniens <…> respirent aujourd’hui sous la douce autorité de l’illustre Sémiramis du Nord» («Ливонцы <…> сегодня вздохнули свободно под мягкой властью прославленной Семирамиды Севера»; письмо было опубликовано отдельной брошюрой, а также включалось в собрания сочинений Вольтера, выходившие в XVIII веке)[240]. Наконец, три года спустя он обращается к самой Елизавете Петровне со стихотворным посланием, где снова именует ее северной Семирамидой. Его «À l’impératrice de Russie, Élisabeth Pétrowna, en lui envoyant un exemplaire de La Henriade, qu’elle avait demandé à l’auteur» («Императрице России Елизавете Петровне по случаю посылки ей экземпляра „Генриады“, запрошенного ею у автора», 1745) начиналось со следующей комплиментарной апострофы: «Sémiramis du Nord, auguste impératrice, / Et digne fille de Ninus» («Семирамида Севера, августейшая Императрица, / И достойная дочь Нина»)[241].

Обратим внимание, что, выстраивая двучленную аллегорическую формулу, Вольтер превращает Семирамиду в дочь первого ассирийского царя Нина, основателя носящей его имя Ниневии, которого он тем самым изящно отождествляет с Петром Великим. Античные предания о царе Нине и Семирамиде, однако, представляют их не отцом и дочерью, а мужем и женой, причем по одной из легенд Семирамида отобрала власть у Нина и предала его смерти. Вот как, например, излагает этот сюжет Клавдий Элиан в «Пестрых рассказах»:

[Семирамида] была красивейшей из женщин, хотя и мало заботилась о своей наружности. Молва об ее красоте достигла ушей ассирийского царя, и он призвал Семирамиду ко двору, а увидев, влюбился. Тогда Семирамида попросила дать ей царские одежды и разрешить пять дней править Азией, чтобы все делалось, как она повелит. Просьба не встретила отказа. Когда царь посадил Семирамиду на трон и она почувствовала, что все в ее руках и ее власти, она приказала дворцовой страже умертвить царя. Так Семирамида завладела ассирийским царством[242].

Легенда о свержении и убийстве царя Нина, безусловно, была Вольтеру отлично известна, ибо он положил ее в основу своей трагедии «Семирамида» (1748). Главная героиня пьесы, недовольная тем, как ее муж Нин обращается с ней и правит империей, велит своему фавориту Ассуру отравить его. После этого она пятнадцать лет со славой царствует в Вавилоне, пока ее не начинают мучить угрызения совести. Чтобы искупить вину, она решает избавиться от Ассура и с одобрения являющегося ей призрака Нина выходит замуж за прекрасного молодого полководца Арзаса. Тут же выясняется, что Арзас – это на самом деле ее сын Ниниас, считавшийся погибшим. В последующей суматохе Арзас-Ниниас случайно закалывает свою мать, которая перед смертью прощает его и благословляет на царство.

К своей героине Вольтер относится не без сочувствия и устами одного из персонажей, приближенного Семирамиды Отана, оправдывает совершенное ею преступление той пользой, которую ее просвещенное правление принесло стране:

Perdez-en pour jamais l’importune mémoire;

Que de Sémiramis les beaux jours plein de gloire

Effacent ce moment heureux ou malheureux

Qui d’un fatal hymen brisa le joug affreux.

Ninus, en vous chassant de son lit et du trône,

En vous perdant, madame, eût perdu Babylone.

Pour le bien des mortels vous prévintes ses coups;

Babylon et la terre avaient besoin de vous:

Et quinze ans de vertus et de travaux utiles,

Les arides déserts par vous rendu fertiles,

Les sauvages humains soumis au frein des lois,

Les arts dans nos cités naissant à votre voix,

Ces hardis monuments que l’univers admire,

Les acclamations de ce puissant empire,

Sont autant de témoins dont le cri Glorieux

A déposé pour vous au tribunal des dieux…

[Гоните навсегда это докучливое воспоминание; / Пусть дни Семирамиды, исполненные славой, / Сотрут ту минуту, счастливую иль несчастную, / Когда было сброшено ужасное ярмо губительного супружества. / Нин, изгнав вас со своего ложа и с трона, / И потеряв вас, мадам, потерял бы Вавилон. / На благо смертных вы предупредили его заговор; / Вавилон и весь мир нуждались в вас. / Пятнадцать лет добродетельной жизни и полезных трудов, / Бесплодные пустыни, обращенные вами в плодородные земли, / Дикари, подчиненные узде закона, / Искусства и ремесла, расцветшие в наших городах, повинуясь вашему голосу, / Смелые памятники, которым дивится вселенная, / Всеобщее восхищение нашей могущественной империей, – / Все это свидетели, чьи славословия / Склонят в вашу пользу суд богов…] [243]

Однако в конце концов боги все-таки наказывают Семирамиду, и трагедия завершается сентенцией, обличающей деспотию:

Par ce terrible exemple, apprenez tous, de moins,

Que les crimes secrets ont les dieux pour témoins.

Plus le coupable est grand, plus grand est le supplice.

Rois, tremblez sur le trône, et craignez leur justice.

[На этом ужасном примере, поймите все, по крайней мере, / Что у тайных преступлений есть свидетели – боги. / Чем могущественнее виновный, тем мучительнее наказание. / Цари, трепещите на троне и бойтесь божьего суда.]