Фингал - [11]

                Остановленный брак, смятение жреца,

                Веселье мрачное жестокого отца,

                Когда Фингал идти согласен был ко гробу,

                Все Старнову явить могло мне скрытну злобу,

                И ничего, увы! не зрел мой страстный взор.

                О Морна! поспешим предупредить позор.

                Когда ж не отвращу измену толь поносну,

                У самых ног отца окончу жизнь несносну.

                           Конец второго действия

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Театр  представляет  дикий лес с рассеянными камнями, посреди холм, под коим

погребен  Тоскар. Гробница, по обычаю, означена четырьмя большими камнями по

углам;  на  холме  посажено  дерево,  на  котором  висит  щит,  меч и стрелы

погребенного   царевича;   у   древа   жертвенник  воздвигнут  из  камней; в

             отдалении видно море и на берегу оного храм Одена.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

                   Старн, Фингал, Колла, барды Старновы.

                                   Старн

                      (остановясъ с Фингалом у холма)

               Фингал! ты видишь холм, под коим скрыт Тоскар,

               Под коим сына прах, твоей руки мне дар.

               На холме мрачном сем, на камнях сих надгробных,

               Провел течение я дней моих прискорбных;

               И утро каждое, и каждый вечер дня

               Встречали в роще сей стенящего меня.

               Тоскара грустна тень со мною здесь стонала;

               Она тебя, Фингал, к могиле призывала

               От стран твоих отцов, из-за пучин морей.

               Ты отдохни, о тень! от горести твоей

               И боле не скорби Фингаловой победой!

               Утешит вскорости тебя своей беседой

               И радость принесет он сердцу моему.

                                   Фингал

                            (обращаясь к холму)

               О храбрый юноша! мир праху твоему!

               В твоих младых летах ты был примером воев

               И смертью кончил жизнь, достойную героев.

               С почтением на холм взираю я сей час.

               Ах! мир, мир храброму еще единый раз!

                                 (К Старну)

               Я горести твоей, о мудрый Старн! поверю.

               В нем сделал ты, народ, чувствительну потерю,

               Которую судьба ничем не заменит.

               Отважный сын царев, отечественный щит:

               На нем основано народное спокойство.

               Я сам, сражаясь, чтил Тоскарово геройство,

               Я прослезился сам о юноше твоем,

               Когда в бою погиб под роковым мечом;

               Когда, как твердый дуб, от бури преломленный,

               Он пал и восшумел сонм воев удивленный.

                                 (К бардам)

               Воспойте, барды, песнь Тоскару в похвалу.

               Глас мудрого певца могил проходит мглу,

               Тень храбрых веселит и предает в потомство

               Согласной звучностью их доблесть и геройство.

Фингал  садится  на  камень  по  одну сторону театра, Старн садится также но

     другую сторону, барды подходят к холму и поют хором без оркестра.

                                 Хор бардов

                       Надежда бывшая сих стран,

                       От нас взятый судьбою гневной!

                       Ты был своим народам дан,

                       Как в месяц зимний луч полдневный.

                       Блеснув на час, ты вдруг исчез

                       И стал предметом наших слез.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

             Те же и служитель Старнов, несущий чашу пиршеств.

                                   Колла

                 Для излияния, по воле, Старн, твоей,

                 Из сотов пчельных мед несется в чаше сей.

                                   Стары

                 Внеси на холм, поставь на жертвенник могильный;

                 Там примирения прольётся ток обильный.

                 Когда возьмет Фингал там чашу празднества,

                 Ты, Колла, знак подай к свершенью торжества.

           Колла, приняв чашу от принесшего, идет с оною на холм.

                                 Хор бардов

                       Во мраке туч как грозный гром,

                       Ты не носись в странах воздушных;

                       Но преселись во горний дом

                       Твоих отцов великодушных,

                       Седящих в радужных кругах

                       С спокойством светлым на челах.

                                   Фингал

                 Нет, гласам никогда надгробным я не внемлю,

                 Чтоб мысль не возвращал в отеческую землю,

                 Где возвышенный ряд родительских могил

                 Служил источником моих душевных сил;

                 Где часто при заре, над молчаливым холмом,

                 Под облачной грядой, беседовал я с сонмом

                 Почиющих отцов... Казалось, глас взывал,

                 Который мужество мне в чувство проливал.

                 Унылы высоты теперь остались холмны,

                 И тени в облаках печальны и безмолвны,

                 С вечерней тишиной, при уклоненьи дня,