«Простите, мы с Вами знакомы?»
Я плюхнулся назад на скамейку и отрицательно помотал головой:
«Вы так похожи на моего брата, вот, жду его…»
Он расслабился и кивнул: «Понятно, всего хорошего!» ― и пошёл дальше. Я расстегнул воротник куртки, душивший меня, и никак не мог вздохнуть, потому что воздух не хотел идти в лёгкие… И вдруг услышал за спиной его смех.
― Может, перестанешь выпендриваться, птенчик, и обнимешь брата? Ты его уже дождался, или у тебя появился другой брат, о котором я не знаю? Когда приехал?
Он подошёл сзади, легко поднял меня со скамьи, повернув к себе, и обнял. Я сразу же вздохнул свободно и, как в детстве, зарылся носом в его плечо, подумав, как много мне предстоит ему рассказать. А потом посмотрел в это счастливое, смеющееся лицо.
― Знаешь, Дани, а чудеса на свете бывают!
― Верю, птенчик, верю…
Эпилог. Полгода спустя.
В белом костюме, одетом под дорогое пальто, и безупречно начищенной обуви Учитель любовался своим отражением перед старинным викторианским зеркалом. Сверху по винтовой лестнице спустилась Шаманка в роскошном, облегающем платье и дорогих туфлях на шпильке. Её шею и причёску украшали подозрительно крупные бриллианты.
Она осмотрела отца и, смеясь, поправила ему галстук-бабочку.
― А ты сегодня хоть куда! Будто собираешься на собственную свадьбу, а не на этот поганый спектакль. Может, не пойдём? Есть места и поинтереснее театра, не люблю, когда ломают комедию.
― Серьёзно? А чем ты, доченька, всю жизнь занимаешься? Разве «ломать комедию» ― не твоё любимое занятие?
Шаманка ухмыльнулась и обняла отца, заглядывая в зеркало.
― Возможно, но ведь я вся в тебя, папочка! Может, всё-таки не пойдём в этот вертеп? Закажем пиццу и пиво, посидим у камина… В этом вшивом мирке, куда нас забросило по твоей неосторожности, хотя бы неплохая еда…
Она сморщила носик, топнув красивой ножкой.
― Па, я хочу вернуть сына, мне без него так плохо…
Учитель осторожно, чтобы не повредить грим, поцеловал дочь в румяную щёку.
― Скажи, дорогая, почему ты так и не сказала Фениксу, что Роми ― его сын?
Шаманка побледнела и повела плечом.
― А зачем? Это дело прошлое. Я тогда была совсем девчонкой, помешанной на магии, впервые мне удалось выбраться в Светлый мир и такое чудо ― почти сразу встретила мага, чьи книжки зачитала до дыр. Я бегала за ним как очарованная дурочка, а он не обращал на меня никакого внимания. Всё думал о сестре. И даже когда мы переспали, не спросил моего имени… Потом, встретив его в нашем мире, я несколько раз хотела ему всё рассказать, но так и не смогла. Ворожила, надеясь, что он вспомнит и влюбится в меня. Но это оказалось очередной моей ошибкой…
― Потерпи, Ила! Я найду способ, ты обязательно встретишься с малышом. И не стоит так волноваться. Ему с Фениксом и Дани наверняка лучше, чем в постоянных «бегах» рядом с тобой. Дай ребёнку пожить нормальной жизнью, а уж потом… Пойдём, повеселимся. Тот плешивый миллионер в прошлый раз откровенно на тебя пялился. Разведи его по полной, дорогая! Не забывай ― нам нужны деньги, чтобы бежать отсюда.
Шаманка притворно вздохнула и обречённо закуталась в дорогое манто. Учитель ухмыльнулся: «Какая же ты у меня хорошенькая, просто загляденье!» ― и открыл перед ней дверь.
В комнату ворвался холодный ветер с улицы, заставив обоих вздрогнуть и зябко поёжиться. Ила спрятала носик в пушистый мех, Учитель поправил белоснежный шарф и поднял воротник кашемирового пальто. Взяв отца под руку, Шаманка с гордым видом великосветской дамы спустилась по лестнице в лондонский туман к ожидающему их такси…
* * *
Мне было не по себе, и я тронул за плечо разбирающего какие-то документы Дани.
― Что-то я беспокоюсь за ребят, они заперлись в комнате и уже час не выходят оттуда.
― Оставь мальчишек в покое, Феникс, у них свои дела. И прекращай нервничать по любому поводу ― напоминаешь мне сумасшедшую наседку с цыплятами. Эй, многодетный отец, ты меня слушаешь?
― Конечно, Дани. Но всё-таки посмотрю, чем они там занимаются…
Я пошёл, представляя, как тяжело вздыхает за моей спиной Дани, наверняка думая: «Брат неисправим, боже, дай мне терпения!»
Осторожно подкравшись к двери, потянул за ручку. Комната оказалась не заперта, и, к своему стыду, я ввалился внутрь, замерев от увиденной картины. Мика сделал подсечку Алексу, и тот упал на пол. Разгорячённые, оба не обратили внимания на моё бесцеремонное вторжение.
Мика, фыркая, сдул мокрую чёлку со лба.
― Ну как? Теперь понял?
Алекс спокойно встал с пола и, улыбаясь, провёл захват, неожиданно бросив «соперника» через плечо. Засмеялся, протягивая довольному Мике руку и помогая ему встать.
― Понял я, понял, нечего было хвастаться. Ну что, на сегодняшний вечер уговор в силе? Двойное свидание?
― Разумеется, всё путём, ― Мика ухмыльнулся, и тут оба заметили меня, стоявшего в дверях. Я не знал, как оправдать своё появление, но Алекс пришёл мне на помощь.
― Дядя Феникс, что, уже пора обедать? Время ещё раннее, я не успел проголодаться. А ты, Мик?
― Тоже пока не хочу …
Мне оставалось подыграть ему, смущённо бормоча:
«Хорошо, тогда ― я пойду?»
Ребята одновременно кивнули, и «заботливая наседка», то есть, я, быстро скрылась за дверью. Чувствуя себя ужасно, не спешил уходить, решив сначала отдышаться, и неожиданно услышал их разговор. Сначала раздался бас Мика.
