Этнопсихология народов бывшей Тартарии - [4]

2.1. Психология тюркоязычного населения

таёжной зоны Западной Сибири

Тюркоязычное население таёжной зоны Западной Сибири не является однородным. На западе его пред­ставляют тобольские, туринские и иртышские татары. На востоке — эуштинцы, телеуты и томские карагасы. На юге — шорцы. Но, несмотря на это, все эти группы си­бирских тюрок имеют очень похожую психологию. Как по­лагает ряд современных известных этнографов (Г.И. Пе­лих, И.Л. Львова), антропологически и психологически таёжное тюркоязычное население не является в чистом виде тюркским. Тюркским остался язык, кое-что из одеж­ды, некоторые обычаи и обряды, но только не психоло­гия. Психологически тюрки таёжной зоны Западной Сиби­ри являются типичными самодийцами, лесными уграми, кетами. В большинстве своём это простые, открытые,

 

Шорцы

доверчивые, неагрессив-

ные люди. Они презирают

всякую ложь и лицеме-

рие. В среде таёжных та-

тар или шорцев нетипич-

но воровство. Ещё совсем

недавно за кражу шорца

наказывали подвешива-

нием на осину за ноги, а

эуштинцы топили воров

в болоте. Таёжные тюрки

в большинстве своём не-

многословны. И мужчи-

ны, и женщины в своих

семьях могут подолгу не

разговаривать, что-то де-

лать и молчать. Но, по наблюдению этнографов, контакт при этом между супругами не теряется. Люди понимают друг друга без слов. У таёжных татар, шорцев и карагасов ещё недавно были очень крепкие семьи. Несмотря на то, что семья у таёжных тюрков всегда была патриархальной, даже у мусульман, тобольских татар и эуштинцев, отно­шение к женщине долгое время оставалось весьма ува­жительным. Женщина имела право голоса и выбора. Это отразилось и в психологии женщины. Татарки, эуштинки и шорки, по сравнению с барабинками и телеутками, более общительные, обладают высоким женским достоин­ством, нередко гордостью. Это иногда выражается в бой­коте мужу и даже в рукоприкладстве, особенно в момент опьянения.

С середины двадцатого столетия группа таёжных тюр­ков, как и всё тюркоязычное население Сибири, была зна­чительно алкоголизирована. Это, безусловно, отразилось и на их психике. Предания тобольских татар, томских эуштинцев, шорцев не упоминают агрессивности женщин. В настоящее время пьяная татарка, особенно карагаска,

может оказаться весьма агрессивной, и успокоить её бы­вает порой очень сложно. Беда в том, что тюркоязычное население Западной Сибири генетически не защищено от алкоголя и очень быстро спивается.

Этому способствовал ещё и древний таёжный обы­чай — всё делить поровну: попал в руки отцу семейства алкоголь — он угостит им и годовалого ребёнка. Это очень скоро нашло своё отражение и в психическом.

По причине тотальной алкоголизации или по каким-то иным причинам, таёжных тюрков нельзя назвать боль­шими тружениками. Будучи от природы порядочными людьми, они считают, что бедность — не порок, и упорно не стремятся иметь лишнее или ненужное. В большинстве своём и тобольские татары, и татары иртышские, и шор­цы, а также эуштинцы — люди незатейливые. Они рав­нодушны к роскоши и развлечениям. Их больше привле­кает внутреннее.

Все четыре группы таёжных тюрков, скорее, мистики, чем практики. Они (будучи мусульманами) убеждены в том, что человек окружён различными добрыми и злыми духа­ми. Эти духи, взаимодействуя с человеком, либо вредят ему, либо, наоборот, помогают. И в настоящее время томский карагас, томский татарин или шорец после удачной охоты или рыбалки обращается к духу леса или водоёма с благо­дарностью. В подарок хозяину обычно вешают на куст или дерево красную тряпочку, духу водной стихии дарят пуго­вицу, монету или грузило. Как объяснял автору один ста­рый шорец, «внутри себя каждый житель тайги шаманит», обращается к духам верхнего или нижнего мира и только после этого принимает какое-то решение. Все группы си­бирских таёжных тюрков весьма уважительно относятся к природе. Они совсем недавно были убеждены, что каждое дерево или живая травинка имеют сознание и душу, поэ­тому в костёр бросать живую ветку — грех. Также, по мне­нию таёжных тюрков, души имеют ручьи, реки, озёра, горы и даже звёзды.

 

Сибирские татары Енисейской

и Томской губернии

Древний обычай степ-

ных кочевников: умыть-

ся — значит смыть с себя

счастье — в среде таёжных

тюрков неизвестен. Томские

татары-эуштинцы любят

мыться в бане и купаться.

То же самое можно сказать

о татарах Тобола и томских

карагасах. Меньше любят

воду шорцы. Но это можно

объяснить низкой темпера-

турой горных источников.

В психику лесных тюр-

ков с воспитанием закла-

дывается глубокое уваже-

ние к стихиям: огню, воде,

воздуху, земле и пространству. Купаться и мыться в бане для тюрков леса, — прежде всего, общаться со стихией воды. И в настоящее время (особенно это заметно у стари­ков) и эуштинцы, и тобольские татары, и шорцы никогда не плюют в водоёмы, никогда в них не мочатся, не оскор­бляют дурным словом огонь и землю, никогда не ругают ветер. Конечно, такое отношение к стихии в настоящее время проявляется не у всего тюркоязычного населения таёжной зоны. Но, по наблюдению многих этнографов, у большинства населения оно живо.

В заключение хочется добавить, что как татары Ир­тыша и Тобола, так и эуштинцы и жители гор — шорцы, а также карагасы внутренне не являются шовинистами. Они с уважением относятся к другим этносам. В настоя­щее время рядом с тюрками таёжной зоны живут и рус­ские, и украинцы, и чуваши, и мордва, и другие народы России — и никакого преследования со стороны корен­ного населения они не испытывают. Психически лесные тюрки принимают любой народ; главное, чтобы он с