Этнопсихология народов бывшей Тартарии - [21]

Саян, и русские, и тувинцы,

отмечают простоту и довер-

чивость тофов. По их мне-

нию, тофалары бесхитрост-

ны и беззлобны. Но в то же

время считаются вспыльчи-

вым и даже жестоким наро-

дом. Такими они становятся

в момент опьянения. К со-

жалению, пьянство среди

тофаларов — обычное яв-

ление. Пьяные тофалары

вспоминают старые оби-

ды или обижаются по ходу

дела, и тогда в ход могут

Долганы

 

пойти и ножи, и огнестрельное оружие. В связи с этим судь­ба саянских тофаларов напоминает судьбу томских сельку­пов. По сути, этот народ обречён на вымирание.

Многие учёные справедливо считают, что язык частич­но формирует менталитет народа. Тофалары по языку давно стали тюрками и даже русскими. Возможно, поэтому куль­тура соседних тюркских народов изменила их самобытный уклад и привила тюркские черты характера. Например, тофалары склонны к воровству. Конечно, они на Саянах самые плохие воры. И, как сами они считают, воровству их научи­ли тувинцы и хакасы совсем недавно. Но это дела не меня­ет. Не крадут тофалары традиционно друг у друга оленей. Но по мелочам воровство имеет место. Особенно у русских.

Семейные отношения у малопьющих тофаларов тради­ционно крепкие, но таких семей немного. В основном семьи у саянских тофов серьёзно больны. И это, прежде всего, из- за того, что у них спиваются не только мужчины, но и жен­щины. А когда нет хранительницы семейного очага, нет и семьи. Большинство детей тофаларов воспитывалось в ин­тернатах, и это оставило свой след на психическом облике народа. Из интернатов молодые тофалары вернулись домой с уже искалеченной психикой. Они, как говорят местные женщины, не стали русскими, забыв, что являются тофала- рами. Возможно, интернатское пребывание научило моло­дых тофов и воровству, и пьянству. Во всяком случае, сами тофалары винят во многом своё пребывание в интернатах.

В глубине своего сознания тофалары — народ, безуслов­но, сострадательный и незлой. Это хорошо видно по их по­ведению в трезвом виде. Но беда в том, что трезвыми они бывают только в тайге. Тофалары, как и их северные род­ственники, верят, что тайга, горы и небеса населены ду­хами. Существуют духи воды и огня, а также земли и воз­духа. До сих пор тофалары, придя в горную тайгу, приносят духам и стихиям жертвы. Огню обычно — кусочки печени или оленьего языка: воде — старую гильзу или кусочек жа­реной рыбы; воздуху — красный лоскуток или олений во-

 

лосяной шнурок; земле — кусочки хлеба или несколько ка­пель водки. Среди тофаларов очень мало сказителей. Тофы разучились рассказывать детям о прошлых временах и ге­роях древности, что тоже негативно сказывается на воспи­тании молодого поколения. Единственное, что они ещё де­лают, — так просто запрещают детям совершать тот или иной поступок, не объясняя, почему и в чём состоит грех.

К русским, в отличие от тувинцев, бурят и хакасов, саян­ские тофалары относятся благожелательно. Хуже они отно­сятся к тувинцам, считая этот народ жестоким и вороватым.

Воды саянские тофалары не боятся, хотя купаются они редко. Зато в поселковых банях моются с удовольствием. От русских они научились даже париться.

 

Историческая справка

Минусинская котловина издавна являлась благодат­ным местом, где в течение тысячелетий смешивались раз­личные племена, народы, и возникали могучие государ­ства. Как утверждает наука, на территории Минусинской котловины за три тысячи лет до н.э. жили европеоидные оседлые землепашцы и скотоводы. Эта культура научны­ми кругами была названа афанасьевской. Через пятьсот лет её сменила культура европеоидов, которую назвали учёные андроповской. Через семьсот лет её сменила карасукская культура, тоже созданная европеоидами. На смену карасукской через шестьсот лет пришла татарская куль­тура. Эта культура явилась последней культурой, которую создали на территории Минусинской котловины европе­оиды. Закат татарской культуры начался со второго века

 

до н.э.. когда с востока на земли Южной Сибири хлынули орды гуннского союза. Гунны принесли в Минусинскую котловину тюркский язык. Но население этой террито­рии и в гуннское время антропологически оставалось ев­ропеоидным. Позднее, в пятом веке н.э., на развалинах гуннского союза возникло мощное тюркское объедине­ние — тюркский каганат, в состав которого вошла и тер­ритория Минусинской котловины. После распада тюркско­го каганата, власть в Минусинской котловине захватили тюркоязычные уйгуры. В десятом веке на развалинах уй­гурского каганата постепенно возникло сильное государ­ство енисейских кыргызов. Как утверждают антропологи, несмотря на нашествие на Минусинскую котловину волн монголоидных юго-восточных племён, её население, даже в кыргызское время, всё ещё сохраняло европеоидные признаки. Только нашествие в двенадцатом веке монго­лов, которые уничтожили две трети населения древнего государства Хягас, и смешение их с остатками кыргызов превратило Минусинскую котловину в край расселения монголоидов. Но и сейчас ряд учёных считает хакасов, местных жителей Минусинской котловины, не чистыми монголоидами, так как в их антропологическом типе всё ещё прослеживаются европеоидные черты.