«Если есть на свете рай…» Очерки истории Уругвая - [25]

Создание «моста доверия» с национально-освободительным движением латиноамериканцев было крайне важным для англичан, главная задача которых состояла в расколе прежде единой и гомогенной Южной Америки на множество «независимых» государств. С этой целью поощрялись все местные движения и, напротив, всеми силами и средствами наносились удары по объединительным инициативам, причем вне зависимости от их политического содержания. Так, британцы разрушили планы испанской инфанты Карлоты Жоакины, королевы-консорт Португалии, аннексировать Восточный берег, Объединенные провинции Рио-де-Ла-Плата и другие страны и провозгласить себя «королевой Рио-де-Ла-Плата». Но с не меньшим рвением они боролись против планов С. Боливара объединить все страны континента в единой федерации демократических республик. При подготовке Панамского конгресса Освободитель рассчитывал, что Лондон станет опорой и защитником испано-американской федерации. В переписке с Сантандером, Сукре, Москерой, Эресом и другими сподвижниками он постоянно затрагивал эту тему, высказывал предположения о возможности в союзе с Англией добиться перестройки всемирных международных отношений на основах справедливости.

Но этот идеализм быстро выветрился. Вместо поддержки объединительных планов, Лондон в конце 1824 г. объявил, что будут заключены торговые договоры с Мексикой, Колумбией и Буэнос-Айресом. «Результатом этих договоров после их раздельной ратификации Его Величеством станет дипломатическое признание правительств «де-факто» данных трех стран». Договоры предоставляли Британии статус «наиболее благоприятствуемой нации», обусловливали различные преференции в торговле, гарантии возврата британских кредитов (и закупки на них только английских товаров) и проч.

Несмотря на явно неравноправные и несправедливые условия договоров, они воспринимались колонистами как первое официальное признание независимых государств, и поэтому Боливар после смерти Каннинга в августе 1827 г. (сменившего три месяца назад пост главы Форин Офис на кресло премьер-министра) заявил: «Америка никогда не забудет, что мистер Каннинг помог ей утвердить свои права».

Вскоре после принятия присяги в качестве президента Великой Колумбии Боливар принял решение направить две специальные дипломатические миссии для заключения договоров о дружбе, союзе и конфедерации с соседними странами, сбросившими испанское иго (Перу, Чили, Буэнос-Айрес и Мексика). В подписанных документах специально подчеркивалось, что в испано-американской лиге никоим образом не будет ограничиваться суверенитет входящих в нее стран, их конституционные нормы и взаимоотношения с другими государствами. Эти пункты должны были опровергнуть инсинуации, идущие из Лондона и Вашингтона о «гегемонистских устремлениях» Колумбии и желанию Боливара «подчинить своему диктату соседей по региону».

Главной мечтой Освободителя было создание могучей Великой Колумбии (конфедерации государств, которая бы включала в свой состав нынешнюю Колумбию, Венесуэлу, Эквадор, Панаму, Перу, Боливию, западную Гайану и северо-западную часть Бразилии). Этой мечте не было суждено сбыться. На Панамском конгрессе 1826 г., во многом благодаря подрывной политике Англии и США, не приняли участие Чили, Объединенные провинции Рио-де-Ла-Платы, Бразилии, Парагвая. К концу своего жизненного пути (1830) Боливар пришел с чувством самого горького разочарования. В одном из последних писем он с горечью констатировал: «Я правлю уже двадцать лет, и сделал из этого несколько очевидных выводов: (1) Америка неуправляема; (2) люди, которые служили делу революции, пытались вспахать море; (3) единственное, что можно сделать в Америке – это эмигрировать из нее; (4) Эта страна неизбежно попадет в руки необузданных масс, а затем в лапы тиранов различных рас и оттенков кожи, которые будут настолько мелкими, что их почти невозможно будет различить (5) после того, как мы будем съедены заживо преступностью и уничтожены своей же свирепостью, европейцам даже не надо будет завоевывать нас; (6) если какая-либо часть мира вернется к первобытному хаосу, так это Америка в ее последний час»[107].

Главная душевная боль состояла в том, что умерла мечта его жизни, разорванная грязными руками корыстолюбивой и аморальной стаи олигархов, ориентировавшихся на новых британских господ. Правление Освободителя закончилось полным поражением великого плана создания могучего, единого южноамериканского государства, развалом “Великой Колумбии» и созданием независимых друг от друга стран.

Для закрепления сепаратистских тенденций новые, «суверенные» государства стравливались друг с другом, и Британия (стоявшая за этими конфликтами) с готовностью играла роль «миротворца», еще туже затягивая местные правительства в свои сети. Так в 1828 г. разразился вооруженный конфликт между Перу и Колумбией, в 1825–1828 гг. шла война между Буэнос-Айресом и Бразилией за Восточный берег.

Эта спорная территория занимала особое место в планах Лондона. После бегства португальского двора в 1808 г. в Рио-де-Жанейро и Майской революции 1810 г. в Буэнос-Айресе, англичане столкнулись с постоянными запросами своих союзников, португальцев, стремившихся овладеть Восточным берегом. Великобритания была союзницей Португалии и получила значительные торговые привилегии в Бразилии. Казалось, что это неразрывно связывало ее с Португалией и в вопросе о Восточном береге. В то же время Майская революция положила начало свободной торговле с Британией, росту английской общины в Буэнос-Айресе.