Эпоха добродетелей. После советской морали - [23]

капитализма, представлялись в качестве образцов, вызывающих белую зависть. Так, видный партийный и государственный деятель Ю. Ларин писал: «Помню, когда я приехал в тот же самый Стокгольм в Швеции, то первое, что меня поразило, – это то, что в вагоне трамвая только один вагоновожатый и нет кондуктора <…>. Или еще пример: партийный съезд в Стокгольме происходил в Народном доме шведской рабочей партии. Вблизи этого народного дома был большой ресторан, куда мы ходили обедать. Оказалось, что в этом ресторане, как и в других так называемых „народных“ ресторанах, существуют такие правила: каждый посетитель при входе в помещение дает девушке, которая стоит у входа, 50 копеек. После этого он заходит в комнату и берет сам себе еду, какую он находит нужным, и ест столько, сколько находит нужным. <…> в Швеции, которая была в то время страной по преимуществу крестьянской, уже много сотен лет нет крепостного права. Уже много сотен лет, как они ведут собственное хозяйство, привыкли думать, что они работают на себя; в них впиталось такое убеждение, что если я беден, то не потому, что меня другие обижают, что барин у меня все отбирает и сам роскошествует, – но моя бедность происходит от того, что или бог меня наказал, или я не сумел вести хозяйство, или просто это какое-то несчастье. <…> Вот обстоятельства, которые остались нам в наследие от царского времени в виде недостаточного чувства человеческого достоинства, грубого отношения к товарищам, равнодушия к работе, к тому делу, за которое взялись, бюрократического, невнимательного, небрежного отношения к народному достоянию, государственным и общественным средствам, и как венчающее все это, – единственное развлечение, единственное забвение своих горестей, единственная радость – пьянство. Это наследие, оставшееся от старого времени, является тяжелым грузом, замедляющим строительство социализма. И только преодолев его, мы сумеем более успешно продолжать нашу социалистическую стройку. Вот почему партия и ставит сейчас задачу культурной революции. Суть ее, как уже отмечалось, в том, что новые производственные отношения, то есть такие отношения, при которых пролетариат – господин всего хозяйства, такие отношения должны создать и новый духовный склад»112.

«Прямо стонет душа: когда же, наконец, будет все чистым, блестящим, лучшим? – отметил в записных книжках 1940 года член ЦК ВКП(б), писатель В. Вишневский. – Когда народится во всех, в каждом органическая потребность красоты, изящества?.. Хотел бы увидеть страну подлинно вровень с европейской бытовой культурой»113. Нетрудно заметить, что «новый духовный склад», равно как и новая бытовая культура, как минимум на первых порах должны были во многом воспроизвести на советской почве вполне себе старый духовный склад и бытовую культуру буржуазных стран – например, как в Швеции.

У капиталистов следовало перенять не только материальные и научные достижения, но и те черты характера, которые способствовали их появлению. Освоение данных достижений и культивация соответствующих черт характера породили обширную субкультуру, охватывавшую те социальные группы СССР, которые участвовали в военно-политической, культурной, экономической конкуренции с Западом114. В частности, американский капитализм выглядел в ту пору, возможно, чуть менее культурным, нежели европейский, зато был для вождей СССР образцом не только в области науки, техники и организации труда, но, к примеру, и в области народного образования. Доходило до высказываний в духе: «Задачей коммунистов является революционность и деловитость, революционность и американизм»115. Так или иначе и в первые десятилетия советской власти, и позже советский человек открыто учился у американцев, восхищаясь их достижениями, техникой, управленческими методами. Л. Супоницкая перечисляет множество областей, в которых осуществлялось такое подражание. Известный американский автомобильный магнат «стал образцом для „красных директоров“. Работы Форда рекомендовались руководителям трестов и предприятий. В советском обществе насаждались черты американского характера – энергичность, деловитость, организаторские качества. В „Очередных задачах советской власти“ Ленин сетовал, что „русский человек – плохой работник“, поэтому важнейшим делом считал „учиться работать“. Он настаивал на необходимости прививать россиянам „американскую деловитость“, внедрять систему Тейлора – научную организацию труда и управления. После его смерти Сталин заявил: „Американская деловитость, эта та неукротимая сила, которая не знает и не признает преград. <…> Соединение русского революционного размаха с американской деловитостью – в этом суть ленинизма в партийной и государственной работе“. Влияние Америки испытала не только советская экономика, где появились даже тресты, правда, как государственная форма управления, но и другие области. „Со словами ῾Америка᾽, ῾американское᾽, – писал архитектор и публицист Л. М. Лисицкий, – в Старом Свете, в Европе связаны представления о чем-то сверхусовершенствованном, рациональном, целесообразном, универсальном“. <…> Помимо технологий, большевиков привлекало американское народное образование. Они намеревались сформировать для коммунистического общества нового человека, радикально изменив его природу; произвести, по словам Троцкого, его „переплавку“. При создании советской школы была использована концепция образования философа Дж. Дьюи. В основу единой трудовой школы положен его принцип обучения с помощью труда: ребенок приобретал знания на собственном опыте (уроки труда, наглядные пособия и пр.). По этому принципу в 1920-е годы составлялись учебные программы. Американизация захватила и советскую массовую культуру. Увлечение джазом не обошло стороной строителей коммунизма. Пианист и композитор А. Цфасман со своим джазовым коллективом в 1928 году выступил по радио и выпустил грампластинку. Но в том же году в газете „Правда“ появилась обличающая джаз статья Горького „Музыка толстых“. В кино американское влияние проникло еще до революции, когда на смену героям неврастеникам, не способным постоять за себя, стали приходить успешные бизнесмены <…> характеры героев лент Александрова весьма схожи с американскими – молодые, жизнерадостные, во всем добиваются успеха, но не для себя лично, как американцы, а для всей страны <…> в 1934 году появились „Веселые ребята“. <…> Советские критики нашли картину аполитичной, „сколком“ с американских фильмов. „Подставьте английские имена, – говорила Э. Шуб, – и получится настоящая американская комедия. Вещь целиком не наша. Это какая-то демонстрация умений“ <…>. В 1930-е годы советские зрители впервые увидели анимационные фильмы Диснея. Они так понравились вождю, что на Первом всесоюзном совещании по кинокомедии (1933) был выдвинут лозунг „Даешь советского Микки Мауса!“. Созданный в 1936 году „Союздетмультфильм“ оказался точной копией студии Диснея. „Диснеизация“ означала переход к конвейерному производству мультфильмов»