Элиас (Илья) Бикерман. Петербургский пролог / Elias Bickerman. Petersburg Prologue - [54]

Для концепции Баумгартена важно, чтобы Бикерман в 1937 г. считал, что «несчастье произошло изнутри», т. е. что русская революция, принесшая евреям неисчислимые беды, была делом рук евреев. Баумгартен исходит из того, что такова была позиция отца Бикермана, с которой сын полностью солидаризировался. Однако он сам пишет о том, что уже в 1928 г. Иосиф Бикерман изменил свое отношение к роли евреев в русской революции: «К 1928 г., однако, Иосиф Бикерман изменил свою стратегию. В книге "Десять лет большевистского господства: сборник статей под редакцией Иосифа Бикермана"411, экземпляр которой был послан каждому члену английского парламента, Бикерман сам отрицает утверждение о том, что евреи совершили русскую революцию: "Только младенец в политике или совершенно слепой ненавистник евреев может продолжать утверждать, что русская революция является еврейским творением… Можно стараться увеличивать значение роли евреев в революции после ее начала, но они не могли быть ее основным источником". Вместо того, чтобы, как оказалось, играть на руку антисемитам и признавать вину евреев за большевизм, Иосиф Бикерман теперь категорически отрицал обвинение в «жидокоммунистическом» заговоре»412.

При чтении этого текста сразу же появляется вопрос: если уже в 1928 г. Бикерманы не считали русскую революцию результатом еврейского заговора, то чем можно объяснить то, что в книге, опубликованной в 1937 г., Элиас руководствуется именно этой, давно отвергнутой идеей? Баумгартен этим вопросом не задается. Важнее, однако, другое: Баумгартен приписывает Иосифу Бикерману идею, которую тот никогда не разделял и не высказывал. В своей автобиографии он пишет о своем восприятии Февральской революции как абсолютной катастрофы413. В 1924 г. в программной статье «Россия и русское еврейство»414 он подробнейшим образом объясняет свое отношение к роли евреев в русской смуте и называет ее творцов:

«Ответ на вопрос, кто по преимуществу несет ответственность за развал российского государства, в точном смысле слова беспримерный в летописях человечества, зависит, вообще говоря, от того, к какому моменту времени относят само событие… Итак, 27 февраля или 25 октября оборвана была историческая нить, ткавшаяся целое тысячелетие? Большевицкая или до-большевицкая революция ниспровергла державу русскую? Кто в еврее видит главного виновника русской беды, тот решает тем самым вопрос в пользу октября, для того большевики – губители России; ибо только через большевиков добираются до еврея, только слишком бросающееся в глаза участие евреев в большевицком бесновании приковывает к нам взор русского человека и взоры всего мира. Но такое понимание происшедшего идет в разрез с самим смыслом событий, очевидцами которых мы все были. Не большевики погубили Россию, а явились сами следствием ее погибели. Они устроились в развалинах ее, как всегда находят приют среди развалин бродяги, воры, грабители и убийцы.

До февральского переворота большевицкие атаманы, прославившиеся позже на весь мир, были отделены от России двумя фронтами, через которые и птица перелететь не могла. И все эти Ленины, Троцкие, Зиновьевы и Бухарины так и кончили бы дни свои где-нибудь на мансарде в Цюрихе или Берне, если бы в России очень почтенные люди и очень влиятельные группы не делали все, что могли, чтобы стало возможным и даже неизбежным пришествие Нечистого – нечистого плотью, нечистого помыслами, нечистого духом… Пусть, кто хочет, гадает, могла бы ли “бескровная” февральская революция закончиться иначе, чем кровавым владычеством воров, как в старину называли у нас людей, которые ныне именуются большевиками. Но ни один честный человек не может не признать, что власть большевизма без предшествовавшей ей революции была бы возможна.

Февральский переворот был необходимым условием большевицкого властвования, но также достаточным условием развала государства и порабощения страны и народа. Большевизм ли, смута старомосковского образца, разиновщина ли, чужеземное ли господство, но Россия обречена была на хождение по мукам уже в ту роковую минуту, когда г.г. Родзянко и Милюков вышли на крыльцо Государственной Думы, чтобы приветствовать взбунтовавшуюся солдатчину…

Эту революцию, разлагающую и только разлагающую, долго и планомерно готовили объединенными усилиями “лучшие люди” страны: избранники ее, даже избранные среди избранных…

Князь Львов был прав – и это единственное, в чем он прав был, – когда еще в самом начале смуты с гордостью заявил, что русская революция – национальная. Именно так. Ее замыслили, подготовили и осуществили те общественные верхи, которые везде и всегда говорят от имени нации, выражают ее нужды, ее алкания, ее духовные устремления. Она была национальной и по духу, и по пафосу, одушевлявшему зачинщиков…

Кадет или левый иного толка может, запершись сам друг с женой, говорить: “жиды погубили Россию”. Он не приходит при этом в противоречие с самим собой. Ибо для него революция, – светлое воспоминание, он и теперь дорожит ее “завоеваниями”. А если итоги все же непривлекательные, то потому что революцию подменили и извратили, – большевики, конечно; подставить же еврея вместо большевика дело уж не трудное. Правый же должен уяснить себе, что, тыча пальцем в “жида”, он тем самым перемещает центр внимания от революции к ее последствиям, от виновников катастрофы к тем, которые использовали ее, от убийц к слетевшемуся на труп воронью»