Потому, не встречая особых препятствий, святые стритрейсеры накручивали обороты, безжалостно обходя и подрезая друг друга.
После поворота на Москворецкую набережную разрешалось применять оружие.
И сразу же появились первые жертвы.
Бронированными клыками, намертво приваренными к бамперу, отец Гондоний подцепил невезучий «мерседес» Савватия и, подбросив немилосердно, обрушил заревевшую в падении машину в реку.
Иоанн едва успел заметить блеск от взмывших в воздух брызг, как и сам едва не попался на подобный приём.
Подобравшийся сзади Амвросий боднул чувствительно его машину, судя по всему, проткнув-таки фронтальным ломом багажник.
«Сволочь, прости Господи!» — подумал Иоанн.
И включил разбрызгиватель фенола.
«Хаммер» Амвросия скрылся в фенольном облаке, вылетел из него на мгновение, тут же закрутился волчком, опрокинулся на бок и, пропахав по задымившемуся асфальту неглубокую борозду длиной метров в пятьдесят, врезался с маху в опору Устьинского моста.
«На Котельническую выезжаем», — отметил Иоанн.
Это было опасное место.
В высотке на набережной жили ведьмы, которые часто обстреливали из гранатомётов рясоносных гонщиков.
Говорят, привычку такую взяли они после того, как года два назад во время рождественских гонок какой-то неопытный в зимних гонках новичок влетел аккурат в витрину местной вудуистской лавки, причинив владельцам оной изрядный урон.
Вот и сейчас какая-то стерва засадила из древнего РПГ по головной машине…
«Неужели Гондонию крышка?» — обрадовался было Иоанн.
Но преждевременна была радость его.
Хитрый фаворит гонок вовремя притормозил, пропуская вперёд юного дьячка, серебряного медалиста.
И проскочил сквозь облако взрыва и густой сноп осколков, лишь слегка повредив себе ветровое стекло.
«Второе место!» — воодушевился Амвросий.
Серебряная медаль — уже неплохо.
Сразу же после поворота от Гончарной набережной на Таганку он прибавил обороты и вплотную прижался к лидирующему «майбаху».
И тут коварный Гондоний применил самое опасное своё оружие.
Ракеты!
Расширившимися, по-совиному круглыми глазами смотрел затрепетавший отец Иоанн, как открывается камуфляжная крышка и из внутреннего отсека выдвигаются грозно качающиеся на подвеске серые остроносые болванки.
И вот, бросив бело-оранжевый хвост, одна из них слетела с держателей и понеслась навстречу заметавшейся зигзагами Иоанновой машине.
«Не-ет!» — завопил Иоанн, сам не ведая, мысленно ли это делает или уже вслух.
И, с совершенно невероятной, от самого себя никак не ожидаемой силой крутанув руль, на полной скорости в долю секунды ушёл под Краснохолмский мост, одновременно услышав истошный визг тормозов, хруст металла, удар воздуха и грохот близкого взрыва и ощущая заползающую в ноздри густую, горячую волну воздуха, пропитанного запахами горелой резины, раскалённой стали и дымящегося пластика.
«Отец Даниил подбит! — сообщила бортовая рация. — Внимание, отец Даниил подбит!»
Ракета всё-таки нашла цель.
«Не меня…» — выдохнул отец Иоанн.
И снова закрутил руль, выводя машину к Таганке.
Впереди громыхали разрывы и взлетали к небу облака дыма.
Рация трещала без умолку, сообщая о подбитых настоятелях, дьяках и монахах.
Отец Гондоний убирал конкурентов одного за другим.
Догнав его возле храма Николы на Радищевской, отец Иоанн обнаружил, что, собственно, нагонять-то больше и некого.
Свирепый Гондоний убрал всех конкурентов.
Кроме одного.
На Яузской отец Иоанн, решившись, пошёл на обгон.
«Майбах» завилял, преграждая ему путь.
И только тут Иоанн, прежде смотревший лишь на дорогу да на сигнальные огни лидера, заметил, что подвеска с ракетами пуста.
Свирепость отца Гондония выходила ему боком.
Решившись, отец Иоанн нажал на кнопку запуска закиси азота в камеры сгорания.
Машина, подпрыгнув, словно от неожиданного и увесистого пинка, рванула вперёд, на границе Яузской и Солянки обходя лидера.
И тут Иоанн, глянув (сначала торжествующе, а потом — с ужасом) в зеркало заднего вида, заметил поднимающуюся из лючка в капоте ещё одну оставшуюся на вооружении у «майбаха» ракету.
«Вот засра!..» — подумал Иоанн.
И, ударив по тормозам, выбросил одновременно спасательный парашют.
Машина, клюнув носом и покрышками обжигая асфальт, за мгновение сбросила скорость и остановилась, пропуская лидера прямиком в…
…заставленный машинами и находящийся за пределами трассы Спасоглинищевский переулок.
Увлёкшийся прицеливанием Гондоний явно пропустил поворот.
И за секунду до того, как взметнувшийся ввысь шёлк, слабея и опадая, накрыл машину, увидел Иоанн рыжий плеск пламени и услышал по рации вожделенное:
«Гондоний разбился! Внимание, отец Гондоний разбился! В квадрате «три» пожар, Гондоний разбился!»
«Так тебе и надо!» — мысленно резюмировал отец Иоанн.
И, перекрестившись, нажал кнопку отстрела парашюта.
Золото было в кармане.
Хотя, конечно, в гоночной рясе карманы не предусмотрены.
© Александр Уваров, 2012–2021.
