Дорога в тысячу ли - [4]
За едой Чанджин и ее дочь бесшумно прислуживали жильцам, которые горячо спорили о политике. Братья Чон не умели читать, но внимательно прислушивались к новостям в доках и любили обсуждать судьбы страны за обеденным столом. В середине ноября рыбалка шла лучше обычного. Братья Чон только что проснулись. Ночная смена уже собиралась идти в дом спать. Братья-рыбаки садились за еду перед выходом в море. Хорошо отдохнувшие и энергичные, они были убеждены, что Япония не сможет покорить Китай.
— Да, эти ублюдки могут ловить грызунов, но Китай им не проглотить. Это невозможно! — воскликнул средний брат Чон.
— Эти карлики не могут захватить такое великое царство. Китай — наш старший брат! Япония — просто сорняк, — отозвался Фатсо, младший брат, расплескав теплый чай из чашки. — Китай покажет этим сукиным детям! Вот увидите!
Бедняки насмехались над могучим новым властителем, сидя в обшарпанном пансионе и чувствуя себя в безопасности, ведь колониальная полиция не будет беспокоиться из-за того, о чем думают рыбаки. Братья расхваливали силу Китая — отвагу и решительность соседей, которые не сдавались. Корею японцы покорили уже двадцать два года назад. Двое младших братьев никогда не жили в свободной Корее.
— Аджумони,[2] — выкрикнул Фатсо. — Аджумони!
Чанджин знала, что он хочет еще еды. Он был мелким, но ел вдвое больше, чем оба брата, вместе взятые.
— Не нальешь еще миску твоего вкусного супа?
— Да, конечно, конечно.
Чанджин принесла с кухни суп. Фатсо буквально проглотил его, и мужчины пошли на работу.
Ночная смена вернулась домой, вымылась и торопливо поужинала. Мужчины раскурили трубки, посидели немного и ушли спать. А женщины очистили столы и спокойно ели свой простой ужин: теперь, когда мужчины спали, они тоже могли отдохнуть. Девочки-служанки и Сонджа прибрались на кухне и очистили грязные умывальники. Чанджин проверила уголь, прежде чем стелить постели. Разговоры братьев о Китае все еще крутились у нее в голове. Хуни обычно внимательно слушал всех, кто приносил новости, он кивал, потом глубоко вздыхал, прежде чем встать и вернуться к делам. Он бы сказал: «Неважно. Неважно, капитулировал Китай или сражается, мне пора выполоть сорняки на огороде, сплести веревочные сандалии, иначе у нас не будет обуви, а еще надо присмотреть, чтобы воры не попытались снова украсть цыплят».
Подкладка шерстяного пальто Пэк Исэка промокла и замерзла, но на исходе сил он все же отыскал пансион. Долгая поездка из Пхеньяна измучила его. В отличие от снежного Севера, холод в Пусане был коварен. Зима на Юге казалось мягкой, но студеный ветер с моря проникал в его слабые легкие и вымораживал до мозга костей. Покидая дом, Исэк чувствовал себя достаточно сильным для путешествия на поезде, но теперь снова лишился сил и нуждался в отдыхе. От железнодорожного вокзала в Пусане он нашел путь к маленькой лодке, которая переправила его в Йондо, а сойдя с лодки, он доверился угольщику, местному человеку, который привел его к двери пансиона. Исэк вздохнул и постучался, готовый к отказу, но полный надежды, что найдет кров и сможет выспаться этой ночью; по утрам ему бывало лучше.
Чанджин только что присела на матрас, прикрытый хлопковой тканью, когда младшая служанка постучала по дверной раме комнаты, где вместе спали все женщины.
— Аджумони, пришел какой-то господин. Он хочет поговорить с хозяином дома. Что-то о его брате, который жил здесь много лет назад. Господин хочет остаться. Сегодня вечером, — на одном дыхании проговорила служанка.
Чанджин нахмурилась. «Кому вдруг понадобился Хуни?» — подумала она. В следующем месяце будет уже три года с момента смерти ее мужа.
Ее дочь Сонджа уже спала на теплом полу, слегка посапывая, распущенные волосы были волнистыми от тугих кос, которые она носила в течение дня, и теперь рассыпались по подушке, словно мерцающий прямоугольник черного шелка. Рядом с ней оставалось достаточно места для служанок, которые еще не закончили вечернюю работу.
— Разве ты не сказала ему, что хозяин скончался?
— Сказала. Он удивился. Господин говорит, что его брат написал хозяину, но не получил ответа.
Чанджин села и потянулась за муслиновым ханбоком,[3] который едва успела снять и сложить аккуратной стопкой возле подушки. Она надела юбку, блузку и стеганый жилет. Ловкими движениями Чанджин собрала волосы в пучок.
Взглянув на гостя, она поняла, почему служанка не решилась его прогнать. Молодой человек был тонок и строен, как молодая сосна, прям и элегантен, а еще необычайно красив: ясные улыбающиеся глаза, крепкий крупный нос и длинная шея. Бледный, с гладким высоким лбом, он совсем не походил на их неопрятных постояльцев, требовавших еду или поддразнивающих служанок тем, что они не замужем. Молодой человек был в костюме западного покроя и толстом зимнем пальто. Импортные кожаные туфли, кожаный чемодан и городская шляпа делали его появление перед входом в скромный дом Чанджин неуместным. Судя по всему, у этого человека хватило бы денег, чтобы снять комнату в центре, в респектабельной гостинице для торговцев. Почти все гостиницы Пусана, где имели право останавливаться корейцы, были полны, но за хорошие деньги всегда можно что-то найти. А в такой одежде ему нетрудно было бы сойти за богатого японца. Служанка уставилась на гостя, разинув рот; она явно надеялась, что такому красивому господину будет разрешено остаться.
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.
Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.
Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.
Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.
В предлагаемой книге Джеральд Даррелл описывает путешествие в чрезвычайно редко посещаемый район Латинской Америки. С присущим ему юмором и художественным мастерством рассказывает о занимательных происшествиях, связанных с ловлей и содержанием в неволе диких животных, сообщает массу интересных подробностей об их привычках и образе жизни.
События, которые разворачиваются в романе, происходят в Китае в середине XVII века. Однажды в сердце юной девушки по имени Пион заглянула Любовь. Но вслед за ней пришла Смерть. И это стало для героини началом новой Жизни.
Афганистан, 2007 год. У Рахимы и ее сестер отец наркоман, братьев нет, школу они могут посещать лишь иногда и вообще редко выходят из дома. Надеяться им остается только на древнюю традицию «бача пош», благодаря которой Рахиме можно одеться как мальчику и вести себя как мальчик, — пока она не достигнет брачного возраста. В качестве «сына» ей разрешено всюду ходить и сопровождать старших сестер. Но что будет, когда Рахима повзрослеет? Как долго она будет оставаться «мужчиной»? И удастся ли ей смириться с ролью невесты? Дебютный роман Нади Хашими, американки афганского происхождения, — это рассказ о трудной судьбе, о бессилии и о праве распоряжаться своей жизнью.
Отец шестнадцатилетней Камбили, героини бестселлера нигерийской писательницы Чимаманды Адичи — богатый филантроп, борец с коррупцией и фанатичный католик. Однако его любовь к Богу для жены и детей оборачивается лишь домашней тиранией, страхом и насилием. И только оказавшись в гостеприимном доме тетушки, Камбили понимает, что бывает другая любовь, другая жизнь… Уникальный лиловый куст гибискуса станет символом духовного освобождения.