Дорога к счастью - [93]

Шрифт
Интервал

Вслед за тем раздались выкрики:

— Довольно! Это мы все слышали!

— Давайте скорее приступим к нашим насущным делам! Надо решить вопрос о колхозе.

— Мы и так знаем, что ты умеешь говорить, но сейчас некогда нам слушать тебя! Говори о колхозе! Вот окончим сев, тогда уж и будем слушать все остальное…

Биболэт, мысль которого не успела еще оторваться от доклада, оторопело замолчал. Когда же его сознание вернулось к действительности, кровь в нем вскипела от ярости. Но уже в следующее мгновенье он сообразил, что это и есть выступление врага. Он быстро взял себя в руки и спокойно поднял ладонь. Когда шум в зале немного утих, он твердо сказал:

— Не шумите, успокойтесь! Я и сам знаю, что на этом собрании есть люди, которым не интересно слушать мой доклад. Я вовсе и не надеялся, что они одобрят мои слова. Я обращаю свое слово к тем честным труженикам, которых здесь большинство и которые ищут правду жизни. Я уверен, им интересно знать, что происходит на земле, как живут и борются труженики всего мира. Но если я ошибся, тогда пусть скажет большинство сидящих здесь, и я замолчу. Труднее ведь говорить, а молчать легче.

Биболэт умолк и некоторое время рассматривал притихшее собрание. Затем прибавил:

— Говорите, честные труженики! Как скажете, так и поступим. Предпочитаете ли вы слушать тех, кто сейчас поднял такой гвалт, и тех, кто за ними стоит? Предпочитаете ли услышать такие «новости», будто «коммунисты собираются сшить стометровое одеяло и устроить общее ложе для мужчин и женщин», — хотите ли вы слушать эти гнусные выдумки врага? Или предпочитаете узнать, что творится в мире, какая борьба идет в нем, и собственным умом выбрать свой жизненный путь? Говорите, я жду.

Одну минуту люди хранили глухое молчание. Затем в середине зала поднялся старик в мохнатой папахе. Он заговорил, видимо, пытаясь подавить в себе клокочущий гнев, глухим, прерывающимся от волнения голосом:

— Говори, сын мой! Говори именно то, что ты находишь уместным. И человеческое слово нам нужно и руководящая нить правды нам нужна! То, что мы не умели видеть правды, тяжело сказывалось на всей нашей жизни. До сих пор мы шли точно с завязанными глазами, не видели дальше своей околицы и не знали, что творится в мире. Из-за этого мы часто спотыкались, поддавались обману людей с непрямыми сердцами. Нам нужны именно такие люди, которые вели бы нас по пути, указанному Сталиным. Если же среди нас есть потерявшие всякое уважение к человеку, они вольны покинуть нас. Говори, сын мой! Продолжай свое слово! — гневно закончил старик. И обратился к собравшимся:

— Правильно говорю я, аул?

— Правильно, правильно!

Биболэт прислушался к разгоревшемуся спору. Вот сцепились два старика:

— Разве я уже не слышал то, что он здесь говорил?

— Если бы слышал, то не говорил бы так. Что ты понимаешь в том, что в мире творится?

— Все же немного больше тебя понимаю!

— Валлахи, ни черта ты не понимаешь!

А вот двое бородатых даже поднялись с места и ожесточенно машут кулаками.

— Вы запрещаете нам слушать? Но от вашей-то брехни оскомина набилась, мы хотим услышать новое слово.

— Слушай, если хочешь, а я не хочу!

— Так убирайся отсюда, не мешай!

— Почему я должен убираться, разве я не в ауле живу?!

— Если ты в ауле, почему не уживаешься с аулом? Точно сумасшедший какой!

— Сумасшедшим стал ты: потерял всякий разум и не видишь, как тебя одурачивают!

Биболэт старался определить настроение в зале. Как моторист по стуку мотора определяет его исправность, так и Биболэт по этим отдельным голосам улавливал, куда клонилось большинство собрания. И чем дальше, тем больше его сердце наполнялось ликованием победы.

Он нагнулся к Доготлуко, который сидел в президиуме собрания, и тихо спросил:

— Кто этот старик, который только что выступал? От души он говорил или гнул обычную адыгейскую дипломатию?

— Это Исхак. О, это у нас бедовый старик! Он говорит именно то, что лежит у него на сердце. Вчера он взял обратно свое заявление о выходе из колхоза, — ответил Доготлуко.

Когда Биболэт выпрямился, он увидел старика в высокой папахе, протискивающегося к президиуму. Спина у старика была согнута, как серп, полы его шубы падали до самой земли. Под надвинутыми серебряными зарослями бровей не было видно глаз. Длинная палка движется далеко впереди, словно палка ведет его.

Собрание умолкло, все глаза обратились к старику. А тот хмуро, не спеша, пробирался вперед.

Доготлуко шепнул Биболэту:

— Устаноко Карбеч, дедушка Нафисет…

Карбеч стал перед президиумом, лицом к собранию. Минуты две он простоял в молчаливом раздумье, опершись на палку. Затем поднял голову:

— Если разрешите, хочу сказать несколько слов.

— Говори, говори, Карбеч! — раздалось несколько старческих голосов.

— Какое тут разрешение, говори! — добавил кто-то.

— А кто знает: может быть, те из вас, которые сейчас вот не дают человеку говорить, не хотят слушать человеческого слова и оголтело кричат здесь, — может быть, они и мне не разрешат говорить! — бросил Карбеч ядовитый упрек собранию и умолк. Он постоял, рассматривая зал с тем же суровым укором в глазах, и начал на чистейшем абадзехском наречии:


Рекомендуем почитать
Орлиное гнездо

Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.


Мост. Боль. Дверь

В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.


Сердце сержанта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Саранча

Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».


Эскадрон комиссаров

Впервые почувствовать себя на писательском поприще Василий Ганибесов смог во время службы в Советской Армии. Именно армия сделала его принципиальным коммунистом, в армии он стал и профессиональным писателем. Годы работы в Ленинградско-Балтийском отделении литературного объединения писателей Красной Армии и Флота, сотрудничество с журналом «Залп», сама воинская служба, а также определённое дыхание эпохи предвоенного десятилетия наложили отпечаток на творчество писателя, в частности, на его повесть «Эскадрон комиссаров», которая была издана в 1931 году и вошла в советскую литературу как живая страница истории Советской Армии начала 30-х годов.Как и другие военные писатели, Василий Петрович Ганибесов старался рассказать в своих ранних повестях и очерках о службе бойцов и командиров в мирное время, об их боевой учёбе, идейном росте, политической закалке и активном, деятельном участии в жизни страны.Как секретарь партячейки Василий Ганибесов постоянно заботился о идейно-политическом и творческом росте своих товарищей по перу: считал необходимым поднять теоретическую подготовку всех писателей Красной Армии и Флота, организовать их профессиональную учёбу, систематически проводить дискуссии, литературные диспуты, создавать даже специальные курсы военных литераторов и широко практиковать творческие отпуска для авторов военной тематики.


Обвал

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.