Дорога к счастью - [80]
В другое время такое внезапное превращение заставило бы Биболэта задуматься, но сейчас ему было не до Куляц.
Он внимательно присматривался к Куляц, пытаясь узнать по ее лицу, не случилось ли еще чего-нибудь с Нафисет.
Мхамет и Доготлуко завязали беседу с Куляц. Биболэт все время поглядывал на дверь, оставшуюся приоткрытой. И он первый заметил появление Нафисет.
Она на одно мгновение приостановилась у порога, точно перешагнуть его было ей невыразимо тяжело. Затем, решившись, резко вскинула голову и двинулась вперед. Их взгляды встретились.
У Нафисет был такой вид, точно она лишь недавно пережила смерть самого дорогого человека. Глаза ее выражали сосредоточенное горе, тоскливую обиду и укор ему, Биболэту. Но этот взгляд, врасплох перехваченный Биболэтом и неприкрыто выражавший ее переживания, длился лишь мгновение: лицо Нафисет сразу подернулось холодком отчуждения, и она, молча поздоровавшись со всеми, отступила к изголовью кровати.
Разговор Мхамета и Доготлуко с Куляц оборвался.
— Вы посидите, — произнесла Куляц и поспешно удалилась.
Биболэту бросились в глаза иссиня-коричневые засохшие ранки на губах девушки — следы ее отчаянной борьбы в прошлую ночь. Нет, она вовсе не имела вида жалкой, слезливой жертвы. Она замкнулась в себе, не прося и не нуждаясь в участии людей.
Биболэт воспринял это так, что она более не приемлет их былой дружбы и отворотилась от всего, чем увлекалась раньше. Он не находил что сказать, с чего начать и сидел, поглядывая на девушку.
Первым заговорил Мхамет.
— Ну что ж это, Нафисет, выходит, ты вовсе уж и отчаялась и голову повесила? — сказал он, маскируя жалость легкой шуткой.
— Не то, чтобы вовсе отчаялась, но и радоваться мне нечему… — медленно и не сразу ответила девушка.
Но ледок молчания все же был сломлен, и Мхамет более уверенно приступил к увещеванию.
— Нет человека, с которым не могла бы приключиться беда! Всяко бывает с человеком! Бывает и так, что нежданно-негаданно выскочит из-за угла бешеная собака и укусит человека. Считай, что и на тебя напала бешеная собака, — это не позор, а несчастье. Печалиться тебе не о чем. Но если тебя пугает другая опасность, то скажи: я готов жизнь положить за тебя.
— Я знаю вашу готовность помочь мне, — тихо проговорила девушка. — Я понимаю, что вы сделали для меня вчера, когда решалась судьба моей дальнейшей жизни. Признательности моей не выразить простыми словами. Но сейчас я вступила в такую пору жизни, когда бессильна будет ваша помощь.
— Может ли быть такое положение, чтобы самые верные друзья не в состоянии были помочь чем-нибудь? Скажи, Нафисет, поделись с нами, и мы поможем тебе, — вступил в разговор Биболэт.
— Нет, вы не поможете… — едва выговорила Нафисет и запнулась, нагнув голову еще ниже, в усилии подавить слезы.
Если бы и душе Биболэта не было такого смятения, если б он был хоть немного прозорливее, эти слезы и интонация, с которыми были произнесены сопутствовавшие им слова, объяснили бы ему очень многое. Но все внимание его было сосредоточено на собственных переживаниях, и он принял эти слезы как отречение ее от всех прошлых надежд. Мысленно похоронив, таким образом, свою любовь, Биболэт решил бороться за единственную оставшуюся у него надежду, надежду — поддержать Нафисет в этот переломный момент ее жизни.
— Нафисет, с первой встречи ты проявляешь ко мне какое-то недоверие! — с упреком сказал он и горько усмехнулся. — Должно быть, я заслужил такую немилость! Но несправедливо с твоей стороны относиться с недоверием к Мхамету и Доготлуко — твоим самым преданным друзьям. В теперешнем твоем положении будет лучше, если ты не отдалишься от них. Сейчас важнее всего для тебя — это не испугаться трудностей и не обращать внимания на то, как посмотрят на тебя люди, которые живут старыми понятиями.
— Меня совсем не пугает, как посмотрят на меня люди, — смелее и уже более окрепшим голосом проговорила девушка. — Я хорошо знаю, что ждет тех, кто покоряется старым понятиям… В эту ночь я передумала все и решила, если только примет меня Доготлуко, вступить в комсомол.
Три друга, ошарашенные твердым заявлением Нафисет, некоторое время онемело сидели. Первым опомнился Доготлуко.
— Ты это правду говоришь, Нафисет? — обрадованно воскликнул он.
— Сомнение у меня только в одном, — могу ли быть полезна комсомолу!
— Ты лучше всех девушек на свете! — бросился Доготлуко к девушке и, обняв ее за плечи, восторженно прибавил: — Сестренка моя, ты в десять раз лучше оказалась, чем я мог даже предположить.
Трагическая напряженность сразу разрядилась. Доготлуко и Мхамет пустились рисовать радужными красками всякие планы насчет учебы и будущего Нафисет. Однако это радостное просветление не коснулось ни Биболэта, ни Нафисет — они оба, не подозревая об этом, испытывали одну и ту же боль…
— Нафисет, может теперь ты скажешь, за что ты так разобиделась на меня? — решился спросить Биболэт.
— За что ж я могу обидеться на тебя? — не сразу и явно затрудняясь, ответила девушка, и слезы опять навернулись на ее глаза…
В этот момент Куляц внесла анэ. Нафисет поспешна вышла из комнаты…
…Трое друзей возвращались от Нафисет в молчании. Биболэту было не до разговоров. Доготлуко и Мхамет, смутно догадываясь о том, что творилось в его душе, воздержались от расспросов. Наконец Мхамет не выдержал, шумно вздохнул и, вложив в этот вздох свое недовольство и упрек Биболэту, проговорил:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.
В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».
Впервые почувствовать себя на писательском поприще Василий Ганибесов смог во время службы в Советской Армии. Именно армия сделала его принципиальным коммунистом, в армии он стал и профессиональным писателем. Годы работы в Ленинградско-Балтийском отделении литературного объединения писателей Красной Армии и Флота, сотрудничество с журналом «Залп», сама воинская служба, а также определённое дыхание эпохи предвоенного десятилетия наложили отпечаток на творчество писателя, в частности, на его повесть «Эскадрон комиссаров», которая была издана в 1931 году и вошла в советскую литературу как живая страница истории Советской Армии начала 30-х годов.Как и другие военные писатели, Василий Петрович Ганибесов старался рассказать в своих ранних повестях и очерках о службе бойцов и командиров в мирное время, об их боевой учёбе, идейном росте, политической закалке и активном, деятельном участии в жизни страны.Как секретарь партячейки Василий Ганибесов постоянно заботился о идейно-политическом и творческом росте своих товарищей по перу: считал необходимым поднять теоретическую подготовку всех писателей Красной Армии и Флота, организовать их профессиональную учёбу, систематически проводить дискуссии, литературные диспуты, создавать даже специальные курсы военных литераторов и широко практиковать творческие отпуска для авторов военной тематики.