Дорога к счастью - [21]
Здесь, в этом неведомом мире, жила Нафисет…
Биболэт подумал об этом с неожиданным волнением, и девушка встала в его памяти такой, какой он увидел ее ночью на дороге — с трогательной настороженностью, с прямым, правдивым и умным взглядом.
— Если девицы окажутся на чапще, мы будем наказаны по заслугам: надо было их предупредить с вечера, — тихо сказал Мхамет, воровато заглядывая во двор.
Тут неподалеку от них раздался кашель, — звонкий, нарочитый, такой, которым в ауле ночью дают знать о своем присутствии. Подошли двое. Один высокий, стройный, в черкеске. По угловатым, расширенным кверху линиям шапки было видно, что она у него хорошо сшита. Другой был пониже ростом и одет не в черкеску, а в рубашку-адыгейку.
— Кто это? — больше вглядываясь, чем спрашивая, произнес высокий, подходя.
— Видно, Измаил, и ты взял на прицел красивую девушку! — подшутил Мхамет.
— А-а, Мхамет! Это ты? Кто же добровольно откажется от красивой девушки! — ответил высокий, смеясь. Голосу него был грудной, внушительный, с преобладанием каких-то снисходительно-шутливых, наигранно воркующих ноток в смехе.
— Холостым простительно ходить к девицам, но ведь ты, Мхамет, семейный? — прохрипел, словно на немазанной арбе проехал, спутник Измаила.
— Не-ет, я так просто не уступлю вам, неженатым, весь мир, — ответил Мхамет с легким оттенком грусти в голосе.
— Мхамет тут не при чем! — вступился за него Шумаф. — Сегодня он о нашем госте старается.
— С вами гость?!
— Да, мы хотим показать гостю наших красавиц.
— Тогда… счастливый путь. Не будем мешать…
— У нас нет такого дела, которому можно было бы помешать. Будем рады, если и вы присоединитесь, — сказал Биболэт.
— Конечно, раз встретились, то и пойдем вместе, — поддержал его Мхамет. — Чем больше людей, тем веселее.
Он первым вошел в ворота.
— Куда идешь, Мхамет, кунацкая здесь! — крикнул ему Шумаф.
— Зачем мы будем из кунацкой дальним прицелом бить — нагрянем прямо на девичью горницу и захватим их в самом гнезде, — отмахнулся Мхамет, уверенно направляясь туда, откуда сквозь щели пробивался свет.
— Пожалуйте! — распахнул перед ними дверь Юсуф.
Биболэт заметил фигурку, перебежавшую комнату. Это была Нафисет. Она метнула взгляд в сторону открывшейся двери и юркнула за спину Юсуфа. Но когда гости вошли, она уже чинно стояла у изголовья деревянной крашеной кровати.
Старшая — Куляц, принаряженная, стояла у освещенного лампой стола. Окутанная розово-красной дымкой газового шарфа, она поплыла навстречу гостям. Со скромно опущенными глазами она мягко коснулась своей рукой руки гостя.
— Ишь, какой смиренной прикидывается!.. — не удержался от восклицания Мхамет.
Биболэт подошел к ее сестре.
— Как видишь, Нафисет, я верный союзник и не теряю тебя из виду.
Нафисет смущенно улыбнулась и, не подымая глаз, подала руку.
После того как все по очереди и по старшинству поздоровались с девицами, Измаил шагнул к Биболэту и чинно произнёс:
— Фасапши, гость! В темноте не отдали тебе селям!
Биболэт узнал в нем того блистательного всадника, который пересек им дорогу сегодня, когда он с Мхаметом подходил к аулисполкому.
Биболэт с интересом присмотрелся к Измаилу. Это был стройный и, видимо, очень сильный человек с мужественным, красивым лицом, на котором выделялись туго подкрученные усы и крупные темные глаза. Трудно было на первый взгляд заподозрить в нем порочного человека — конокрада, и только внимательно присмотревшись, можно, было подметить его вороватые повадки. Серпообразный изгиб белесого, как недопеченное тесто, рубца придавал ему шельмоватый вид.
Мужчины уселись. Куляц стояла между столом и кроватью, ярко освещенная лампой, от которой она стыдливо закрывалась шарфом. Оранжевый отсвет от шарфа, падая на лицо, подчеркивал ее смуглый румянец.
Нафисет никто не предложил сесть: ей, как младшей сестре, не полагалось садиться в присутствии старших. Она стояла, словно изваяние, безучастная, строгая, глядя куда-то в сторону.
Биболэт увидел на столе стопочку книг и тетрадок. Он начал их перелистывать, но тут же заметил забавную пантомиму. Нафисет строго хмурила брови и глазами молила Юсуфа взять у него тетрадки. Юсуф лишь отмахивался и смеялся: «Пусть смотрит».
Нафисет не выдержала: стремительно перемахнула освещенное пространство комнаты и, подойдя к столу, принялась отнимать тетради у Биболэта.
— Это нельзя смотреть… Отдай!..
— Почему же? Здесь, надеюсь, ничего секретного нет.
— Отдай!..
Биболэту была приятна эта шутливая борьба. Щеки девушки ярко горели, она смущенно отводила глаза, избегая его пытливого взгляда. Лишь на одно мгновение ее темные зрачки задержались на нем.
— Опять недоверие! Дай посмотреть, а то поссоримся, — смеясь, говорил он.
— Отдай!.. — молила Нафисет.
Он уступил. В его руках осталась только одна тетрадь.
Девушка возвратилась на свое место, у изголовья кровати. Смущенная, раскрасневшаяся, она бросала беспокойные взгляды в сторону Биболэта, который перелистывал ее тетрадь.
Несколько страниц в тетради было заполнено столбиками русских слов, выведенных неуверенным почерком начинающей. Дальше шло упражнение в письме.
Мхамет кашлянул и вынул табакерку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.
В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».
Впервые почувствовать себя на писательском поприще Василий Ганибесов смог во время службы в Советской Армии. Именно армия сделала его принципиальным коммунистом, в армии он стал и профессиональным писателем. Годы работы в Ленинградско-Балтийском отделении литературного объединения писателей Красной Армии и Флота, сотрудничество с журналом «Залп», сама воинская служба, а также определённое дыхание эпохи предвоенного десятилетия наложили отпечаток на творчество писателя, в частности, на его повесть «Эскадрон комиссаров», которая была издана в 1931 году и вошла в советскую литературу как живая страница истории Советской Армии начала 30-х годов.Как и другие военные писатели, Василий Петрович Ганибесов старался рассказать в своих ранних повестях и очерках о службе бойцов и командиров в мирное время, об их боевой учёбе, идейном росте, политической закалке и активном, деятельном участии в жизни страны.Как секретарь партячейки Василий Ганибесов постоянно заботился о идейно-политическом и творческом росте своих товарищей по перу: считал необходимым поднять теоретическую подготовку всех писателей Красной Армии и Флота, организовать их профессиональную учёбу, систематически проводить дискуссии, литературные диспуты, создавать даже специальные курсы военных литераторов и широко практиковать творческие отпуска для авторов военной тематики.