Добрый злой человек - [4]

Обрезал, полегчало. Не успел пройти и ста метров как нитки полезли с удвоенной скоростью. И вот ведь незадача, чем больше подрезаешь, тем больше дырка становится. Не успел опомниться, а от белой плащаницы лишь грязные растерзанные клочья по ветру развеяло.

«Вот, Сэм, вот где причина. Причина в тебе самом…

Но, ничего, Боб, ничего. Ещё не всё потерянно».

* * *

— Андрюха, слушай, выручай.

— Что случилось?

— Тут такое дело, мне неудобно тебя просить но, не мог бы ты меня после обеда подменить?

— Сэм, для тебя всё, что угодно только, пожалуйста, давай не сегодня. Давай завтра, а лучше послезавтра, ты же знаешь, я так загружен, а сегодня ещё и с Лидкой договорился встретиться. Сэм, ты же не обидишься? Правда, не могу.

Сэм подошел к окну курилки и посмотрел в небо, улыбающееся теплыми, солнечными лучиками, которые так и подмигивали ему, мол — «Сэм! Смотри как классно вокруг! Да не обращай ты на всё это внимания!»

— Сэм, ну пожалуйста, не обижайся. Да, ты много раз меня выручал, но ведь тебе это ничего не стоило. Зачем ты становишься в позу обиженного? Ну не могу я. Не-мо-гу!

— Андрей, Андрей, не надо.

— Что не надо? Почему не надо? Ты ведь должен и меня понять. Что значит не надо? Ты посмотри на него, ещё и обиделся! Знаешь, что?

— Андрей, спасибо, я передумал. Забудь.

— Неет, не надо из меня тут какого-то подлеца делать!

— Да никого я из тебя не делаю. Я же сказал, передумал.

— Да пошёл ты, Сэм! Если ты такой друг, то мне вообще плевать передумал ты, или нет. Так что давай! Физкульт-привет! Заходи, если что, не стесняйся, — бросив окурок в пепельницу на обшарпанном подоконнике, Андрей быстрым движением юрко протиснулся в открывшиеся створки лифта, и скрылся из виду за спинами ожидающих пассажиров.

«Дело дрянь, если шеф узнает о моем отсутствии, мне не поздоровиться. Да дело даже не в моём отсутствии, шефу всё равно, на месте я, или нет, лишь бы работа не останавливалась. Просто обидно. До чего же обидно, сколько раз я выручал Андрюху! Сколько раз он говорил, что мой должник по гроб жизни, и на тебе — „Физкульт-привет!“ Неужели человек может вот так, смотря тебе прямо в глаза, не краснея откреститься от всего что было? Да нет, наверняка он тоже сильно переживает, даже вон что придумал для самоуспокоения, что мол, это я негодяй такой, пытаюсь ограничить его свободу. Ладно, Бог с ним, его не переделаешь».

— Сэм! Привет! Чего ты тут один стоишь?

— А, Серега, привет. Слышишь, ты после обеда сильно занят?

Сергей по голосу почувствовал что-то не ладное.

— Ой, и не спрашивай! Меня шеф так загрузил, во! — ребром ладони он показал до куда его загрузил шеф.

— Косынкой, или пасьянсом? — уже без энтузиазма переспросил Сэм.

— Ты что Сеня! Да у меня просто аврал сегодня!

— А, ну давай, не задерживайся.

— Так, а стоишь то ты здесь чего? — чтоб немного смягчить ситуацию с учтивой заботливостью переспросил Сергей.

— Да так, вышел, а сигареты забыл, понимаешь? Вот стою, жду. Может, угостит кто? У тебя, кстати, нет при себе?

— Есть, конечно! — Сергей, достав из кармана пачку, нервно пытался выудить оттуда сигарету, — держи.

Сэм медленно протянул руку.

— Да бери две, мало ли, опять забудешь.

— Спасибо Серёга. Хороший ты человек.

— Да ладно тебе, с кем не бывает, — довольный, что так прозорливо уловил ситуацию и с достоинством из неё выкрутился, произнёс Сергей. — Ну, давай, Сэм, извини, опаздываю, — и в знак подтверждения своим словам, ещё раз жестом показал, до какой степени он загружен работой.

— Давай, давай. Удачи тебе. — Сэм посмотрел на сигарету в руке и, покрутив её немного, аккуратно положил на край пепельницы.

Неожиданно в кармане раздался телефонный звонок. Сэм достал трубку. Это был Боб. Как перед нырянием в холодную воду, собираясь с духом, Сэм выдержал небольшую паузу и нажал на кнопку вызова.

— Привет Сэм!

— Привет Боб.

— Как ты? У тебя всё в порядке?

— Да, Боб, не волнуйся, я через час выезжаю.

— Отлично Сэм. Ты здорово меня выручаешь. Ну ладно, у меня времени в обрез, вечером созвонимся. Добро?

— Да, хорошо, не волнуйся, всё будет в порядке.

— Ну, давай, до вечера… — в трубке раздались гудки.

«Видишь, Боб, как оно получается? „Дружба дружбой, а табачок врозь“».

Сэм подобрал с земли небольшой камушек, посмотрел на него, и, подкинув в ладони, небрежно бросил с обрыва.

«Как же я тогда злился на них. Как же пытался, и не мог найти объяснение их поступкам. В какой-то момент я понял, что просто презираю и ненавижу их всех. Ненавижу так глубоко, что будь моя воля, я наверно, не раздумывая предал бы их анафеме.

И знаешь что, Боб? Всё это было напрасно. Причина моей ненависти была отнюдь не в Андрее, или Серёге. Я опять совершал всё ту же ошибку. Разве я не знал кто такой Андрей? Знал конечно. Разве первый день был знаком с Серёгой? Нет, не день с ним общался, не месяц, и даже не год. Почему же я ни разу за всё это время не сказал ему, что он не тот человек с кем мне приятно общаться? Почему я всё время делал вид, что не замечаю его эгоцентричной натуры? Боялся его обидеть? Боялся уподобиться ему и поэтому делал вид, что всё происходящее вокруг нелепая случайность, а я даже такого понятия, как эгоизм, не знаю. Думал, что делать подобные замечания не достойно поведения приличного человека? Какой бред. Чего я этим добился? Того, что все его мелкие стыдливые проделки из неокрепших побегов со временем превратились в буйно разросшиеся непроходимые джунгли, а моё лёгкое раздражение переросло в огромного гневного монстра».