Дети Розы - [45]
— Что у тебя в портфеле? — без обиняков спросил он Лейси. — Рукопись?
— Не моя.
— Не твоя?
— Но если захочешь, можешь на нее взглянуть. Мне кажется, это находка. Возможно, весьма ценная. Ты знал, что отец Мендеса умер в Провансе?
— Знал. Он вообще переезжал с места на место — что было очень разумно, — осмотрительно ответил Тобайас, — пока не заболел раком. По-моему, он хотел, чтобы Алекс стал фермером. А его женатые сыновья — они, естественно, остались в Польше.
Тобайас смотрел, как Лейси открывает портфель и вынимает старую тетрадь с потемневшими уголками.
— Что это? — спросил он. И тут же добавил: — В любом случае, должен тебе сказать, Алекс ничего не покупает. И не покупал.
— Даже то, что сам писал? Это дневник. Взгляни. Алексу тогда было пятнадцать. Написано в Провансе.
— На каком языке?
— Мне перевели.
— Перевели сейчас? — спросил Тобайас. — Зачем?
— Хотел проникнуть в суть. Суть этого чуда. Что-то в этом духе. Он хорошо пишет. Короче, это дневник. Внутри машинопись — перевод.
— То есть ты его не продаешь? — спросил Тобайас довольно глупо.
— Боже упаси, Тобайас. Плохого же ты обо мне мнения.
Против воли Тобайас открыл и пролистал тетрадь. По большей части короткие записи; заметки личного характера; там-сям шахматные задачи. Порой — загадочная фраза, заставляющая предположить необычные для подростка читательские интересы. Диамант как демон. Тобайас поспешил захлопнуть тетрадь. Встретил удивленный взгляд Лейси.
— Я плохого мнения о большинстве людей, — сказал он.
Впрочем, последующие несколько дней прошли безоблачно. Ли почти не выходила из своей комнаты, и Тобайас был рад обществу Лейси. Он видел, что Джек не предпринимал попыток встретиться с Ли. Мендес звонил из Кракова дважды в день, и, насколько Тобайас мог судить, от звонков она повеселела. А парочку новеньких бездельников он старался избегать. По привычке он продолжал по ночам обходить шато — не из-за тревоги, а скорее из-за безнадежной бессонницы, которой он страдал в этом старинном доме с его скрипами и гулкими помещениями. Он знал, что Алекс предполагает приехать после уик-энда. О Ляльке он говорил мало. Тобайас мерил шагами замок и думал об этом, а также о дневнике Мендеса, который так и не прочитал. И о Лейси. Своем зеркальном отражении.
На следующее утро Лейси вышел на террасу, взглянул на Тобайаса, который сидел в тени с чашкой кофе, и разразился хохотом.
— Ради Бога, — возмутился Тобайас.
Он облачился в длинные белые шорты и легкую хлопчатобумажную рубашку и прекрасно понимал, что в них он, ни дать ни взять, член аристократического клуба былых имперских времен.
— Признай, — сказал Лейси, — костюм твой прямо времен Эдуарда[57]. Особенно панама.
— Шляпа говорит о моем здравом смысле. Я не люблю, когда солнце печет мне затылок.
— Чувствуешь себя спортсменом?
— Вовсе нет.
— Километрах в восьми отсюда есть река. Можем пойти поплавать.
— Туда могут сливать нечистоты.
— Местные купаются.
— Их, видно, ничем не проймешь.
— Брось, в конце концов, здесь не Бечуаналенд.
— У меня, между прочим, есть дела, — сказал Тобайас надменно.
Однако позже, когда Лейси появился перед ним в черных плавках с полотенцем в руках, Тобайас оглядел его и спросил не без смущения:
— А там есть тень? Я легко обгораю.
— Там ивняк, как на берегу Айсиса[58], — заверил его Лейси. — К тому же вода прохладная и течение быстрое.
Ивняка там и в помине не было, но излучина реки образовала естественный галечный пляж. Желающих поплавать оказалось немного. В этот ранний час на реку падала тень известковой скалы, в которой удалось пустить корни клочкам жесткой травы и нескольким оливам.
Тобайас плавал по-лягушачьи, высоко держа голову. Пока он в задумчивости сделал несколько неторопливых кругов, Лейси резвым кролем переплывал реку против течения, возвращался и снова устремлялся навстречу быстрому потоку. Ветра не было, и вода оказалась на удивление холодной, куда холодней, чем море у берега. Шум реки в ушах Тобайаса напоминал ему о забытом впечатлении детства. Он оставался в воде дольше, чем предполагал, вылез, дрожа от холода, и рад был бы броситься на нагретую солнцем землю, но вместо этого завернулся с ног до головы в полотенце и только затем лег на живот. Лейси лежал на спине, расслабив худое тело.
Потом сонным голосом сказал Тобайасу:
— Послушай, если мне удастся продать пару æuvres[59], а деньги я отдам в твое распоряжение, ты сможешь заработать мне миллион фунтов?
— Нет, — ответил Тобайас.
— Это ты брось, — сказал Лейси. — А как это удается другим? Мендесу?
— Тебе лучше у него спросить.
— Да, однажды он было начал мне объяснять. Говорил о традициях огранки розой, о бедствовавших мастерах в Анверпене семнадцатого века, но от главного, как мне показалось, уклонился. Вряд ли он воспринял мой вопрос всерьез.
— Он, видимо, почувствовал, что на него уже ответил Маркс.
— Тобайас, ты что, вообще не чувствуешь никакой социальной ответственности?
— Чувствую, — задумчиво сказал Тобайас. — Но я, пожалуй, уже с лихвой получил свою порцию солнца. Вернемся? Я полагаю, что сохранить нормальный ход вещей — вот в чем моя главная ответственность. А главная проблема вашего поколения, насколько я понимаю, в том, что вам не довелось видеть, как он рушится.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
Жизнь в стране 404 всё больше становится похожей на сюрреалистический кошмар. Марго, неравнодушная активная женщина, наблюдает, как по разным причинам уезжают из страны её родственники и друзья, и пытается найти в прошлом истоки и причины сегодняшних событий. Калейдоскоп наблюдений превратился в этот сборник рассказов, в каждом из которых — целая жизнь.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
В книгу, составленную Асаром Эппелем, вошли рассказы, посвященные жизни российских евреев. Среди авторов сборника Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Людмила Петрушевская, Алексей Варламов, Сергей Юрский… Всех их — при большом разнообразии творческих методов — объединяет пристальное внимание к внутреннему миру человека, тонкое чувство стиля, талант рассказчика.
Роман «Эсав» ведущего израильского прозаика Меира Шалева — это семейная сага, охватывающая период от конца Первой мировой войны и почти до наших времен. В центре событий — драматическая судьба двух братьев-близнецов, чья история во многом напоминает библейскую историю Якова и Эсава (в русском переводе Библии — Иакова и Исава). Роман увлекает поразительным сплавом серьезности и насмешливой игры, фантастики и реальности. Широкое эпическое дыхание и магическая атмосфера роднят его с книгами Маркеса, а ироничный интеллектуализм и изощренная сюжетная игра вызывают в памяти набоковский «Дар».
Впервые на русском языке выходит самый знаменитый роман ведущего израильского прозаика Меира Шалева. Эта книга о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну, Эрец-Исраэль. В мастерски выстроенном повествовании трагедия переплетена с иронией, русская любовь с горьким еврейским юмором, поэтический миф с грубой правдой тяжелого труда. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.«Русский роман» — третье произведение Шалева, вышедшее в издательстве «Текст», после «Библии сегодня» (2000) и «В доме своем в пустыне…» (2005).
Роман «Свежо предание» — из разряда тех книг, которым пророчили публикацию лишь «через двести-триста лет». На этом параллели с «Жизнью и судьбой» Василия Гроссмана не заканчиваются: с разницей в год — тот же «Новый мир», тот же Твардовский, тот же сейф… Эпопея Гроссмана была напечатана за границей через 19 лет, в России — через 27. Роман И. Грековой увидел свет через 33 года (на родине — через 35 лет), к счастью, при жизни автора. В нем Елена Вентцель, русская женщина с немецкой фамилией, коснулась невозможного, для своего времени непроизносимого: сталинского антисемитизма.