Датчанин Ферн - [39]
— Я спущусь к тебе через час!
Он закрывает глаз. Другой все так же весело глядит в пустоту.
Иду в соседнюю комнату. Гостиная. Бурый обеденный стол. Посередине — оловянное блюдо. Плюшевые кресла с высокими спинками. Большой красный ковер. Огромный серебряный поднос с серебряными бокалами. Чайник. Блюдо. Один из серебряных кубков — спортивный трофей Мартина Ферна. На стенах — тарелки. На тарелках картинки — русалочка с копенгагенской пристани, корабль, собор в Рибе.
Из столовой выхожу в коридор. Оттуда — в просторную спальню. Широкая двойная кровать. Тоже бурая. С высокими спинками. Одна из кроватей раскрыта, на ней уйма подушек — наверно, чтобы старику было удобней лежать. Другая кровать не застелена.
Ко мне подходит сестра.
— Почему ты не уходишь?
— Скоро уйду!
— Ты за это ответишь…
— Боже мой! Это мамина кровать?
Она кивает.
На ночном столике Ферна-старшего старая фотография в бурой овальной рамке. Выцветшая, как все старые снимки. Ее лицо. Седые волосы. Она похожа на мою сестру Камму. Беру фотографию в руки, смотрю. Сестра Камма хочет отнять ее у меня. Камма похожа на мать.
— Что с ней случилось?
— Не желаю с тобой говорить!
— Она умерла?
Кивок. Губы злобно поджаты. Дистанция — два шага.
— Я потерял память!
— Кто-кто, а ты всегда придумаешь оправдание!
— Не понимаю. Зачем ты со мной так?
— Нечего тебе у нас делать, — говорит она. — Нечего. Мы давно вычеркнули тебя из нашей жизни…
— Отчего умерла мать?
Молчание.
— Неужели и в этом виноват Мартин Ферн?
Молчание.
На меня хотят свалить тяжкий груз. Бремя смутной, но ужасной вины. И хотят, чтобы я покорился. Не спрашивая, не любопытствуя.
Иду к окну. Большой сад совсем заглох. За ним крыша соседнего дома. Подходит сестра, встает с другой стороны окна.
— Почему вы не следите за садом? — спрашиваю я, показывая на густую чащу кустов.
— Зачем нам это?
— Да, в самом деле, зачем?
Стоя рядом со мной, сестра смотрит в сад. Трава вымахала в метр высотой.
— Когда это с ним случилось?..
Кивком указываю на отцовский кабинет.
— Это было… Первый приступ случился еще тогда.
— Когда именно?
— После того, что произошло с Ларсом…
— А что произошло с Ларсом?
— Я не хочу об этом говорить!
— Виноват в этом Мартин Ферн?
Она оборачивается ко мне. Все та же дистанция в два шага. Словно мы ведем с ней публичный диспут.
На губах ее странная, зловещая улыбка.
— Да, ты во всем виноват!
— А что он сделал, этот Мартин Ферн?
Она злорадно выжидает, не сводя с меня глаз. Шепчет:
— Это твоя вина… твоя…
Пожимаю плечами. Иду дальше. Большая старомодная ванная комната. Ванна на львиных лапах. В унитазе безостановочно течет вода. Выбираюсь в коридор. Дверь напротив ведет на кухню. У плиты стоит старуха, та самая, что отперла мне дверь, мешает в кастрюле кашу.
— Мы что, знакомы?
Она глядит на меня. Сняв кастрюлю с огня, ставит на кухонный стол.
— Ты какой-то чудной, Мартин…
— Значит, знакомы…
— Я у твоей матушки роды принимала, когда ты появился на свет!
Сажусь на кухонный стол, стоящий рядом.
— Что такое натворил этот Мартин?
В дверях появляется сестрица Камма. Серой статуей застывает у голубой кухонной стены.
Лаура сыплет в кастрюлю соль, снова помешивает кашу. Кивает мне.
— Вот так же точно ты сидел, когда был ребенком…
— Что случилось с матерью?
— Она умерла, когда тебе было двенадцать лет… нет, погоди, всего одиннадцать…
— Я виноват в ее смерти?
— Что ты, Мартин… У нее было воспаление легких…
— Надеюсь, она заболела не потому, что потная выбежала на улицу и долго искала меня?
Она снова оглядывает меня.
— Чудной ты какой-то, Мартин…
— Я потерял память!
Жесты ее замедляются, но она не перестает помешивать кашу.
— У тебя с головой неладно?
— Нет, я совершенно здоров. А что такое случилось с Ларсом?
Камма выступает вперед.
— Лаура, не смей ему отвечать!
Лаура глядит на нее, потом на меня.
— Почему мне нельзя знать правду? — спрашиваю я.
— Мы и без того от тебя натерпелись!
Вылив кашу в миску, Лаура передает ее Камме.
— Оставь Мартина, Камма!
— Это он потащил за собой Ларса! Сам-то он уцелел!
— Куда потащил?
— На войну… — отвечает Камма.
— Господи…
Камма уносит кашу.
— Вот так ты всегда сидел, когда был ребенком, — повторяет Лаура, — ты просил меня рассказать сказку…
Камма вернулась назад.
— Он не хочет есть!
— Такую вкусную кашу!
— Вы что, так и не расскажете мне ничего?
— Нет! — отрезает Камма.
Лаура приоткрывает рот. Качает головой.
Иду в прихожую. Взбираюсь на второй этаж. Камма следует за мной как тень. В простенке оленья голова с раскидистыми рогами. На ней густой слой пыли. За балюстрадой снова бурая дверь. Она ведет в коридор, в котором еще четыре двери. Открываю первую.
— Сюда нельзя…
Вхожу… С первого взгляда вижу, что это комната Каммы. Здесь довольно уютно. На батарее сушится женское белье. На редкость изящные вещи. Подойдя к батарее, приподнимаю трусики с кружевами и мережкой.
Глядя на меня, Камма краснеет.
— Ты, значит, не замужем?
— Может, хватит рыться в моих вещах!
Выхожу в коридор. Оттуда в другую комнату. Здесь живет Лаура. Комната заставлена старой мебелью. Плюшевые кресла с бахромой. Красная скатерть. Статуэтки: мальчик с лягушкой, пастушка с трубочистом. На тумбочке — Библия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть известного китайского писателя Чжан Сяньляна «Женщина — половинка мужчины» — не только откровенный разговор о самых интимных сторонах человеческой жизни, но и свидетельство человека, тонкой, поэтически одаренной личности, лучшие свои годы проведшего в лагерях.
Меня мачеха убила, Мой отец меня же съел. Моя милая сестричка Мои косточки собрала, Во платочек их связала И под деревцем сложила. Чивик, чивик! Что я за славная птичка! (Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм) Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых! Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов. Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.
Без аннотации.Вашему вниманию предлагается произведение Богумира Полаха "Возвращение Иржи Скалы".
Аннотации в книге нет.В романе изображаются бездушная бюрократическая машина, мздоимство, круговая порука, казарменная муштра, господствующие в магистрате некоего западногерманского города. В герое этой книги — Мартине Брунере — нет ничего героического. Скромный чиновник, он мечтает о немногом: в меру своих сил помогать горожанам, которые обращаются в магистрат, по возможности, в доступных ему наискромнейших масштабах, устранять зло и делать хотя бы крошечные добрые дела, а в свободное от службы время жить спокойной и тихой семейной жизнью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В каждом доме есть свой скелет в шкафу… Стоит лишь чуть приоткрыть дверцу, и семейные тайны, которые до сих пор оставались в тени, во всей их безжалостной неприглядности проступают на свет, и тогда меняется буквально все…Близкие люди становятся врагами, а их существование превращается в поединок амбиций, войну обвинений и упреков.…Узнав об измене мужа, Бет даже не предполагала, что это далеко не последнее шокирующее открытие, которое ей предстоит после двадцати пяти лет совместной жизни. Сумеет ли она теперь думать о будущем, если прошлое приходится непрерывно «переписывать»? Но и Адам, неверный муж, похоже, совсем не рад «свободе» и не представляет, как именно ею воспользоваться…И что с этим делать Мэг, их дочери, которая старается поддерживать мать, но не готова окончательно оттолкнуть отца?..