Чужой в чужой земле - [142]

— Наряд совершенно изменил ее. Он придал ей большое достоинство. Теперь я видел, что она старше, чем показалась мне на первый взгляд, хотя и не в том возрасте, на котором она настаивала. У нее великолепный цвет лица, и просто жаль татуировать такую кожу.　

— Я опять оделся. Она попросила меня нести туфли в руках, провела через Гнездо и вывела в коридор. Здесь мы обулись и пет спиральному пандусу спустились на пару этажей. Мы оказались на галерее прямо над главным залом. Майк был на сцене. Никакой кафедры, обычный лекционный зал, с большим символом Всех Миров на стене за спиной у Майка. Рядом с ним стояла жрица, и с такого расстояния мне показалось, будто это Джил, но это была другая верховная жрица — Доун, Доун Ардент.　

— Как, ты говоришь, ее звали?　

— Доун Ардент, урожденная Хиггинс, если тебе интересно.　

— Я встречался с ней.　

— Знаю, лжеотставной ты «козел». Она без ума от тебя.　

Джубал отрицательно покачал головой.　

— С «Доун Ардент», которую я имел ввиду, я едва знаком. Мы встречались один раз, два года назад. Она не может помнить меня.　

— Она помнит тебя. Она собирает все ленты с твоей коммерческой чепухой, под всеми псевдонимами, за которыми может проследить. Она засыпает под них и видит прекрасные сны. Во всяком случае, так она мне сказала. Но они все знают тебя, Джубал. В гостиной, где я был, только одно украшение — голография твоей головы в натуральную величину. Выглядит так, как будто тебя обезглавили, а на твоем лице отвратительная ухмылка. Дюк тайком щелкнул тебя.

— Ах, паршивое отродье!　

— Джил попросила его.

— Двойное отродье!

— Майк подкинул ей эту идею. Соберись с духом, Джубал — ты святой покровитель Церкви Всех Миров.　

Джубал ужаснулся.　

— Они не могут сделать это!　

— Уже сделали. Майк считает создание своего шоу целиком твоей заслугой. Ты все так хорошо объяснил ему, что он понял, как применить Марсианскую теологию к людям.　

Джубал застонал. Бэн продолжал:　

— Вдобавок Доун считает тебя красивым. Если не обращать внимания на эту причуду, она умна… и совершенно очаровательна. Но я отвлекся. Майк заметил нас и крикнул — Привет, Бэн! Увидимся позже! — и продолжал торжествовать.　

— Джубал, тебе нужно было послушать. Он и не думал кого-нибудь поучать не носил церковных одежд, просто элегантный, хорошо сшитый белый костюм. Он говорил точь-в-точь, как чертовски хороший продавец автомобилей. Он отпускал шутки и рассказывал притчи. Суть своего рода была пантеизмом… среди прочих, Майк рассказал старую притчу о червяке, роющем ход в земле и встречающем другого червяка. Первый говорит — Ой, какой ты красивый! Давай поженимся! — и слышит в ответ — Не будь кретином! Я твоя задница.　

— Ты слышал ее?　

— Слышал? Я ее написал!　

— Никогда не думал, что она настолько стара. Майк неплохо использовал ее. Он высказал такую мысль: всякий раз, когда ты встречаешь другое существо, способное грок — мужчину, женщину или бездомную кошку… ты встречаешься с частью «самого себя». Вселенная — вещь, которую мы создали для себя и дружно согласились забыть о своей проделке.　

Джубал помрачнел.　

— Солипсизм и пантеизм[32]. Вместе они способны объяснить что угодно. Исключи любой неудобный тебе факт, примири все теории, включи любые факты или иллюзии, которые тебе нравятся. Только они похожи на сахарную вату — вкус есть, а во рту пусто. Ничего вещественного и столь же неудовлетворительно как, например, такой конец сказки — и тогда мальчик упал с постели и проснулся.　

— Нечего дуться и критиковать, займешься этим с Майком. Поверь мне, у него все звучало очень убедительно. Однажды он остановился и сказал:　

— Вы, наверное, устали от моей болтовни, я слишком много болтаю — и они в ответ заорали — Нет! — Он по-настоящему заинтересовал их. Но он возразил, что у него сел голос и, вообще, пришло время чудес. Потом Майк продемонстрировал потрясающую ловкость рук — ты знаешь, что он был фокусником в карнавале?　

— Я знал о его работе в карнавале. Но он никогда не говорил мне в чем состоял его позор.　

— Он отличный фокусник; его трюки обманули даже меня. Все было бы не так уж и плохо, если бы он просто использовал детские фокусы, но дело совсем не в них. Людей очаровала именно его болтовня. Наконец, он остановился и сказал — От Человека с Марса ждут необычных вещей… поэтому я показываю кое-какие чудеса во время каждой встречи. Я Человек с Марса и тут уж ничего не поделаешь, что случилось, то случилось. Чудеса могут произойти и с Вами, если вы их захотите. Однако, для чего-то большего, чем пустяковые чудеса, вам нужно войти в Круг. С теми, кто хочет учиться я увижусь позже. Приглашения вам раздадут.　

— Патти мне все объяснила. Эта толпа — просто зрители, дорогой. Люди пришли сюда из любопытства или их затащили сюда члены нашей церкви, достигшие одного из внутренних кругов. Джубал, Майк разделил свое дело на девять кругов, немного похожие на масонские степени, и никому не говорит о существовании следующих кругов, пока они не созреют для продвижения. Пока Майк творит чудеса, сказала мне Пат, а они так же естественны для него, как и дыхание, он прощупывает публику и решает, кто может нам подойти. Поэтому он затягивает службу. Дюк стоит за той решеткой и Майк говорит ему, кто может стать учеником, где он сидит и все остальное. Майкл закончил прощупывать публику… и отбросил тех, кто ему не нужен. Потом, получив от Дюка план зала с обозначением, где сидят нужные Майклу люди, к делу приступает Доун.