Скиммер парил в полуденном небе, иссиня-черном, как только что пролитые чернила. Сила тяжести на Марсе до того незначительна, что едва ли не каждый предмет, если его снабдить дополнительным запасом энергии, можно превратить в летательный аппарат. Так и с Кэйрин. На Земле она никогда не замечала за собой особых летных качеств, а на Марсе весила всего-навсего сорок девять фунтов и, подпрыгнув, с легкостью взмывала в воздух.
Справа от Кэйрин, пристегнутый ремнями к креслу, сидел военный в чине полковника. Она была первым репортером, которого послала сюда Земля после полуторагодового перерыва, и ее сопровождал не кто иной, как сам начальник гарнизона Порта-Арес.
— Мы летим сейчас над пустыней, настоящей марсианской пустыней, говорил он голосом, приглушенным кислородной маской. — Оранжево-красный песок — это гематит, одна из разновидностей железной руды. Как почти все окислы, он содержит немного воды, и марсианским лишайникам удается ее отделять. А закрутится он вихрем — вот вам и отменная песчаная буря.
Кэйрин ничего не записывала. Все это она знала еще до своего отлета с мыса Кеннеди. И потом ее больше интересовал Джо Кендрикс, гражданский пилот скиммера. Полковник Мэрголис был безупречен: молод, атлетически сложен, прекрасно воспитан, в глазах скромность человека, преданного своему долгу, то особое выражение, которое отличает служащих Межпланетного Корпуса. Вдобавок, подобно большинству офицеров гарнизона Порта-Арес, он выглядел так, словно почти весь срок своей службы на Марсе провел под стеклянным колпаком. А Кендрикса, видно, хорошо потрепала непогода.
Сейчас все свое внимание он уделял скиммеру и простиравшейся под ними пустыне. Он тоже был корреспондентом, его послала сюда одна крупная радиовещательная компания. Но поскольку он находился на Марсе с момента второй высадки, его постигла обычная участь репортера, надолго обосновавшегося какой-нибудь глухомани: к нему привыкли и постепенно он как бы стал невидимкой. Вероятно, из-за этого, а может, просто от скуки, от одиночества или же тут сработал целый комплекс разного рода причин — в своих последних статьях он писал о дерзкой борьбе за освоение Марса с оттенком цинизма.
Возможно, при таких обстоятельствах это было естественно. Но тем не менее, когда от Кендрикса перестали регулярно поступать репортажи для еженедельной передачи "Джоки на Марсе", редакция радиовещания на Земле несколько всполошилась. Не откладывая дела в долгий ящик, она послала на Марс Кэйрин, которая, преодолев сорок восемь миллионов миль дорогостоящего пространства, должна была срочно навести там порядок. Ни пресса, ни Межпланетный Корпус отнюдь не жаждали, чтобы у налогоплательщиков сложилось мнение, будто на Марсе происходят какие-то непонятные события.
Кендрикс резко накренил скиммер и указал вниз.
— Кошка, — произнес он, ни к кому не обращаясь.
Полковник Мэрголис поднес к глазам бинокль. Кэйрин последовала его примеру. В кислородной маске смотреть в бинокль трудно было, и еще трудней — навести его на фокус руками в толстых тяжелых перчатках. Но Кэйрин справилась с этими сложностями, и перед ее взором вдруг возникла большая дюнная кошка.
Она была на редкость красива. Все энциклопедии утверждали, что дюнная кошке — самое крупное марсианское животное; средняя величина ее — около четырех футов, считая от кончика носа до основания спинного хребта (хвоста у нее не было). Ее узкие, как щелочки, глаза с дополнительными веками, служившими защитой от песка, придавали этому животному отдаленное сходство с кошкой. Так же, как и пестрая — оранжевая с синими разводами — шкура, которая в действительности была не шкурой, а огромной колонией одноклеточных растений-паразитов, обогащавших кровь животного кислородом. Но кошкой оно, разумеется, не было. И хотя на животе у него имелась кожная складка-карман, как у кенгуру или опоссума, оно не относилось и к сумчатым.
Грациозными скачками, взлетая на ржавого цвета дюны, кошка мчалась почти по прямой. Скорей всего она направлялась к ближайшему оазису.
— Какая удача, мисс Чендлер, — сказал полковник Мэрголис. — На Марсе нам редко приходится наблюдать баталии, а встреча с кошкой всегда сулит возможность поразвлечься таким зрелищем. Джоки, не найдется ли у вас лишней фляги?
Репортер кивнул и, развернув скиммер, стал описывать широкие круги над бегущим животным, а Кэйрин тем временем пыталась угадать, что имел в виду полковник. Какие еще баталии? В единственной хорошо запомнившейся ей энциклопедической справке сообщалось, что кошка "сильна и подвижна, но для людей не представляет никакой опасности и держится от них в отдалении".
Джо Кендрикс достал плоский сосуд с водой, несколько ослабил затычку и, к изумлению Кэйрин — ведь вода на Марсе в полном смысле слова была на вес золота, — выбросил флягу за борт скиммера. Из-за малой силы тяжести она падала медленно, точно это происходило во сне, но, когда под самым носом у кошки она наконец соприкоснулась с поверхностью планеты, от удара затычка вылетела.
В тот же миг песок вокруг кошки ожил. Какие-то существа, одни бегом, другие ползком, ринулись к быстро испарявшейся лужице воды. Два существа, которые предстали перед глазами Кэйрин во всех подробностях, выглядели ужасно. Они были около фута длиной и походили на помесь скорпиона и сороконожки. И сейчас, когда все остальные пресмыкающиеся тупо устремились к влажному пятну на песке, эта парочка смекнула, что в первую очередь им нужно разделаться с дюнной кошкой.
