Чингиз-хан - [65]
В большинстве монгольских походов фактор времени — т. е. быстрота завоевания — не имел большого значения. Но в походе Туле на Хорасан фактор времени приобретает уже большую важность. И в первую очередь это связано с угрозой армии самого Чингиз-хана, исходящей от Джелаль эд-Дина. Поэтому Туле был вынужден сразу наносить главные лобовые удары по самым сильным центрам сопротивления неприятеля, против его крупных фортификационных укреплений, если и в самом деле намеревался как можно скорее завершить полное покорение Хорасана. Он применял стратегию западных армий 1914–1918 гг., т. е. прежде всего наносил сильные концентрированные удары по стратегически важным пунктам, пробивая именно там бреши в обороне, и вел именно туда людей в атаку. Время в данном случае было слишком дорого для него, чтобы его тратить на всякие опасные проволочки. Таким образом, прежний метод покорения страны (опробованный в Китае) за счет ее широкомасштабного и долговременного опустошения[28], более простой и дешевый для монголов, в данном случае был отложен.
Послесловие
Обширна литература, посвященная как самому Чингиз-хану, так и эпохе монгольских завоеваний. На востоке первым о них писал даосский монах Чан Чунь (полное имя Чан Чунь Чжэнь-жэнь, или Цюю Чан-чунь) (1148–1227). В 1221–1224 годах он совершил путешествие из Яньцзина к берегам Аму-Дарьи по приглашению Чингиз-хана. Сохранилась книга «Си ю цзи» («Описание путешествия на Запад»), которая, как полагают, сначала была в виде дневниковых записей продиктована Чан Чунем одному из своих учеников и спутников Ли Чжи-чану, который после смерти ученого собрал все записи воедино и издал в виде книги. Именно эта книга стала одним из первых по времени и важнейшим источником по истории монгольской катастрофы.
Здесь нет возможности обозреть все обилие исторических памятников, прямо и косвенно касающихся интересующей нас эпохи, но следует заметить, что традиции европейского летописания на эту тему восходят к знаменитым путешественникам Джованни дель Плано Карпини (время путешествия 1242–1247 гг.), Гильому де Рубруку (1253–1256), побывавшему в Каракоруме, и к Марко Поло, в 1271–1295 годах проделавшему путь из Венеции в Ханбалык (Пекин). Известия, привезенные этими людьми в Европу, поражали воображение современников и на долгие века хотя бы отчасти удовлетворяли их жажду знаний о неведомых, < страшных и могущественных народах, обладателях таинственных и неведомых земель Дальнего Востока.
Однако время шло и потребность в строго научных исторических знаниях возрастала.
Одним из первых европейцев приступил к изучению истории монголов Франсуа Пети де ля Круа, имя которого часто упоминается в этой книге. Он родился в 1622 году и умер в Париже в 1695. Знанием восточных языков, персидского и арабского, Пети де ля Круа был целиком обязан своему дяде, переводчику Министерства флота и колоний Французского королевства. Позднее он сам становится секретарем-переводчиком короля Людовика XIV. По личному повелению короля (и при самом благожелательном отношении Кольбера, инициатора многих великих начинаний как в области науки и искусства, так и в области экономики и общественной жизни) Франсуа Пети де ля Круа приступает к созданию «Истории великого Чингиз-хана, первого императора моголов и тар-тар (монголов и татар)», которая была опубликована лишь его сыном много лет спустя после его смерти в 1710 году, в Париже. Работа над этим обширным трудом стоила Пети де ля Круа десяти лет неустанного труда. Его сын, носивший тоже имя Франсуа, единственный наследник и продолжатель его дела, расширил и обогатил труд отца прекрасными комментариями. Вдобавок ко всему он шел по стопам отца и на поприще политической карьеры, заняв после его смерти должность секретаря-переводчика Короля-Солнца. Время его жизни 1653–1713 годы. Как видим, семья Пети де ля Круа дала Франции немало великих, незаурядных людей. Франсуа Пети де ля Круа-младший, следуя примеру и заветам отца и деда, служил в Морском министерстве, бывал с миссиями в Турции и странах Магриба. На склоне лет им были составлены великолепные толковые французско-турецкий и турецко-французский словари.
Сын его Александр Луи Мари Пети де ля Круа (1698–1751) уже в силу происхождения шел по стопам предков. Его перу принадлежала «История Тимура», очень известная и высоко ценимая в XVIII веке. После его смерти род Пети де ля Круа пресекся.
Но европейское монголоведение уже родилось.
Следующим в ряду историков Европы, заложивших основы современного научного подхода к этой теме, стал Жозеф де Гинь (у В. В. Бартольда — Дегинь), известный синолог (китаист), знаток китайского языка, составитель первого и очень обширного китайско-французского словаря. Как видим, путь к монгольской истории лежал прежде всего через язык китайских, персидских и арабских авторов. И европейцы упорно прорывались к первоисточникам.
Уже в силу этого Жозеф де Гинь стремился как можно глубже и полнее исследовать средневековых китайских авторов. В результате многих лет работы им была написана двухтомная «История гуннов, тюрок, монголов и прочих западных татар» (1756–1758 гг. издания). Де Гинь очень основательно изучил все имевшиеся в распоряжении науки к середине XVIII века источники. «Не подчиняясь ни тем ни другим, он применил ко всем своим источникам приемы европейских ученых того времени», — говорит В. В. Бартольд. Но он считал себя вправе даже при передаче слов исторических персонажей изменять слог, стиль речи своих источников, сообразуясь лишь с европейским вкусом своего времени.
