Человек, который никогда не умрет - [21]

Мы сейчас будем обходить вас с этими банками. Пусть они станут тяжелее от вашего протеста, от вашей борьбы, пусть они станут тяжелее (указывая на транспарант)… от ваших денег. Пусть эти банки зазвенят от ваших центов и долларов, заработанных тяжелым трудом. Наполняйте их! Защита — это организация. Не забывайте это. Мы расширим фронт нашей борьбы — пусть все честные люди мира содрогнутся, узнав об этом вопиющем злодеянии против трудового человека.

^{Во время этой речи участники митинга выкрикивают: «Ты с нами или нет?», «Все — заодно!», «Это касается нас всех!», «Пусть каждый даст денег на Джо Хилла!»}

Братья и сестры, борьба началась, и нас уже не остановишь. Вперед!

^{К этому моменту освещение на всей остальной части сцены уже померкло, так что свет падает только на Эда. Песня звучит в полную силу. Затемнение на всей сцене.}

Конец первого действия

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

^{Место действия: помещение Верховного суда штата. Когда занавес поднимается, три человека в судейских мантиях сидят на своих местах. Это главный судья Аксел Кули и судьи Верховного суда Альфред Бирд и Фред Вейтч.}

БИРД. Надеюсь, что Стоун придет вовремя.

ВЕЙТЧ (взглянув на свои часы). Осталось еще две минуты. Стоун никогда не опаздывает.

БИРД. Надеюсь, что мы поступили правильно.

ВЕЙТЧ. Мы приняли решение, и дело с концом. Не надо терзаться.

^{Входит генеральный прокурор Стоун с часами в руках.}

СТОУН (пряча часы в карман). Доброе утро, джентльмены. Хилл и Маршалл должны быть здесь с минуты на минуту. Вы готовы?

ВЕЙТЧ. Готовы.

КУЛИ (передает Стоуну папку). Хотите ознакомиться с делом?

СТОУН (отстраняя папку). Я тщательно ознакомился со всеми материалами.

^{Раздается стук в дверь.}

КУЛИ. Войдите.

^{Входят Джо в наручниках, конвойный и Маршалл.}

ДЖО, МАРШАЛЛ и КОНВОЙНЫЙ. Доброе утро.

^{Кули делает знак конвойному, чтобы он снял наручники с Джо. Конвойный снимает.}

КУЛИ. Подождите в коридоре.

^{Конвойный уходит.}

Мистер Хилл и мистер Маршалл, вы уже получили заготовленный текст нашего решения. Он будет оглашен через несколько часов… Приглашение обвиняемого и истца в Верховный суд штата — необычная процедура. Почему же мы поступили так в данном случае? Интерес к делу об убийстве бакалейщика Хендерсона возрастает с каждым днем. Время сейчас неспокойное, атмосфера накалена, возникают беспорядки. Поэтому мы считаем, что в наших общих интересах следует неофициально обсудить наше решение до того, как оно будет обнародовано. Мы обращаемся не к вам, мистер Маршалл, а главным образом к вам, мистер Хилл. Вам, человеку, далекому от юриспруденции, трудно понять наши соображения.

ДЖО. А что тут трудного? Вы трое подтверждаете решение суда первой инстанции. Я приговорен к смертной казни. Вы хотите, чтобы я был доволен вашим решением?

СТОУН. Я понимаю ваше состояние. Для вас это, конечно, нелегко.

ДЖО. Кто вы? Я вас не знаю.

СТОУН (спокойно). Генеральный прокурор Стоун, заинтересованный наблюдатель.

БИРД. Мистер Хилл, в рамках дозволенного мы сделали все. Наша миссия сводилась к тому, чтобы решить, судили ли вас по закону.

ПЕЙТЧ. Мы тщательно ознакомились с протоколом. Все юридические нормы были строго соблюдены. Все это занесено в протокол.

ДЖО. В протокол! Но ведь мой первый адвокат не защищал меня.

КУЛИ. В свободном обществе каждый человек имеет право выбора, но он обязан нести ответственность за этот выбор. Если обвиняемый избрал плохого адвоката, то это его беда.

ДЖО. Вас послушать — получается так: хотя у меня была негодная защита, сделать ничего нельзя, потому что к протоколу не придерешься. Мне, мол, просто не повезло.

СТОУН. Мистер Кули не говорил ничего подобного. Он сказал, что судьи тоже подчиняются закону и должны быть достойны высокого доверия, которым они облечены.

ДЖО. Я отлично понял, что он сказал. Можете не разъяснять. (Кули). Мое дело велось неправильно. Судите меня снова.

БИРД. Но как же это возможно?

КУЛИ. Уступить чувству и назначить новый разбор дела — это было бы нарушением прерогатив нашего штата. А нарушать прерогативы штата так же недопустимо, как и нарушать права обвиняемого, ибо права каждой стороны зиждутся на одной и той же основе — на полном равенстве.

ДЖО (Кули). Вам нет дела до правосудия. Вы используете закон во имя беззакония. (Кричит). Конвойный! Конвойный!.. Я знаю, зачем вы меня сюда вызвали. Вовсе не из добрых побуждений, а для того, чтобы ослабить мою волю к борьбе. Но я буду бороться всюду, во всех инстанциях. За этими стенами — целая армия. И она становится все больше и сильнее. Сражаясь за меня, она сражается за себя. Конвойный!

^{Конвойный входит. Джо протягивает руки.}

Надень наручники. Уведи меня из этого смрадного гнезда. Я хочу дышать свежим воздухом тюремной камеры.

^{Конвойный бросает вопросительный взгляд на Кули.}

КУЛИ. Уведите его.

^{Конвойный надевает наручники на Джо и уводит его. За ним следует Маршалл. Свет быстро тускнеет. Действующие лица застывают на своих местах. Наступает полная тьма. Когда свет снова загорается, на сцене — митинг, организованный Комитетом в защиту Джо Хилла.}

ЭД. Как я уже говорил, открывая этот митинг, многие люди принимают близко к сердцу судьбу Джо Хилла. Это учителя и фермеры, торговцы и священники.