Чайная церемония в Японии - [25]
На данном примере становится понятным значение жертвы, принесенной в виде цветов. Возможно, сами цветы в полной мере осознают значение всего этого. В отличие от людей они совсем не трусы. К некоторым цветам слава приходит после гибели. Это справедливо по отношению к цветкам японской вишни, так как они безоговорочно сдаются на милость ветрам. Любой, кто ощутил могучий аромат цветов в Ёсино или Арасияме, должен был все это осознать. Какое-то мгновение они зависают наподобие облаков драгоценностей и танцуют над кристальной стремниной; потом, увлекаемые смеющимися водами, они как будто говорят: «Прощай, весна! Мы встали на путь к вечности».
Мастера чайной церемонии
В религии будущее не зависит от нас. Настоящее в искусстве вечно. Мастера чайной церемонии придерживались такого мнения, что настоящую оценку искусства может дать лишь тот, кто с его помощью оказывает влияние на жизнь. Тем самым они пытались строить свою повседневную жизнь по высочайшим стандартам утонченности, достижимой в чайном павильоне. При любых обстоятельствах следовало сохранять душевное равновесие, а беседу следовало вести так, чтобы никоим образом не нарушать гармонии окружающей обстановки. Крой и цвет одежды, осанка и манера ходьбы – все это должно производить впечатление о человеке как артистической личности. Ни малейшего послабления в этом деле не допускалось, так как прикасаться к прекрасному имеют право одни только красивые люди. Таким образом, мастера чайной церемонии стремились выступать в качестве не просто художника, а материального воплощения искусства как такового. Можно сказать, что речь идет об эстетстве дзен-буддистов. Если мы избрали признание данного учения, тогда надо искать совершенство во всем. Рикю любил приводить древнюю поэму, в которой говорится так: «Тем, кто соскучился по цветам, я охотно покажу весну, вступившую в свои права, которая терпеливо пробивается цветами на заснеженных склонах холмов».
Вклад мастеров чайной церемонии в искусство следует признать весьма многогранным. Они полностью преобразили классическую архитектуру с внутренним убранством и внедрили новый стиль, который мы описали в главе, посвященной чайному павильону. Этому стилю подчинялись в известной мере строители всех дворцов и монастырей, возведенных после XVI столетия. Отличавшийся многосторонностью таланта Кобори Энсю оставил после себя наглядные примеры своего гения в виде императорской виллы Кацура, замков в Нагое и Нидзё, а также монастыря Кохоан. Все знаменитые сады Японии заложили мастера чайной церемонии. Наша керамика никогда бы не достигла своего высокого совершенства, если бы мастера чайной церемонии не вложили в нее свое вдохновение, ведь изготовление принадлежностей для чайной церемонии требовало от наших ремесленников по производству керамики вкладывать в нее всю свою изобретательность без остатка. Семь печей Энсю прекрасно освоили все ученики японского ремесла керамики. Многие из наших текстильных материалов носят имена мастеров чайной церемонии, приложивших руку к изобретению их расцветки или фактуры. Практически невозможно отыскать ни одного направления искусства, в котором мастера чайной церемонии не оставили бы следа своего таланта. Кажется абсолютно лишним упоминание громадных заслуг этих людей в рисовании и резьбе по лаку. Происхождение одной из величайших школ рисования числится заслугой мастера чайной церемонии по имени Хонами Коэцу, прославившегося к тому же как резчик по лаку и мастер керамики. Рядом с его произведениями прекрасные труды его же внука Кохо и внучатых племянников Корина и Кендзана[34] просто теряются в тени. Задача школы Корина по своему предназначению состоит в материальном воплощении тиизма. В размашистых линиях произведений искусства представителей этой школы просматривается жизненная сила самой природы.
Все величие влияния мастеров чайной церемонии на поприще искусства совсем ничто по сравнению с тем, что они привнесли в образ жизни своего народа. Мы ощущаем присутствие мастеров чайной церемонии не только в проявлениях изысканного общества, но и к тому же в расположении всех наших домашних деталей. Многие наши тонкие блюда, а также наша манера их подачи на стол изобретены именно ими. Они учат нас носить одежду только сдержанных тонов. Они научили нас в надлежащем настроении подходить к цветам. Они привили нам естественную любовь к простоте и показали нам красоту смирения. Фактически вместе с их постулатами в жизнь народа вошел чай.
Тех из нас, кто владеет тайной достойной организации нашего собственного существования в этом неспокойном море глупых бед, которое мы называем жизнью, никак не оставляют напасти при всех безуспешных попытках казаться счастливыми и довольными. Мы проявляем нерешительность, пытаясь сохранить душевное равновесие, и видим предвестника бури в каждой туче, появляющейся на горизонте. При всем при этом существует своя радость и красота в накатывающихся волнах, так как они откатываются в бесконечность. Почему бы не проникнуться их духом или наподобие Ле-цзы не оседлать сам ураган?
Т олько тот, кто живет красиво, может красиво умереть. Последние мгновения великих мастеров чайной церемонии наполнены такой же тонкой изысканностью, как и вся их жизнь. Постоянно стремясь к гармонии с великим биением Вселенной, они в любой момент были готовы переселиться в мир неизведанного. «Последний чай Рикю» навсегда останется кульминационным моментом его трагического величия.
Зародившись в Китае, традиция чаепития обрела популярность в Европе и на других континентах. В первой части этой книги приводится перевод «Книги о чае», написанной в начале XX века и повествующей о философии тиизма, связанной с религиозными традициями Китая, о культуре чайной церемонии, зародившейся в Японии, чайных школах и мастерах. Во второй части рассказывается о видах чая, рецептах его приготовления в разных странах и о национальных традициях чаепития.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.