Бу! - [20]

То, что начиналось как сказочное приключение, забавная шутка с путешествием в мир воплощений, обратилось неизбывной тоской и чем-то гораздо большим. Месяц назад Поттер скорее поверил бы, что Волдеморт воскрес и откопался, чем в возможность сногсшибательного секса со своим бывшим преподавателем зельеварения. А теперь выравнивал дыхание после этого самого секса и судорожно размышлял, как вести себя, что предложить Снейпу, чтобы заинтересовать его продолжением этих странных, но таких необходимых ему отношений.

Однако Снейп не позволил фантазиям Поттера разыграться. Проворно выбравшись из постели, он вскочил на ноги, с живым интересом ощупал свое тело, довольно хмыкнул и быстро вышел из комнаты. Услышав шлепанье босых ног по ступенькам, Гарри опрометью бросился следом. Северус нашелся на кухне. Совершенно не стесняясь наготы, в отличие от кутающегося в простыню Гарри, бывший Бугимен жадно откусывал огромные куски от бутерброда с бужениной и помидором, блаженно жмурясь и причмокивая.

— Поттер, неси вино! — Снейп прожевал, выдохнул и притянул впавшего в ступор Гарри для поцелуя. — Ты не представляешь, как не хватает воплощениям простых земных радостей!

Гарри смачно поцеловали, оставив на губах привкус мяса и французской горчицы, и звонко шлепнули по заднице.

— Обязательно надо трахнуться с тобой в образе. Только секс у воплощений ничуть не хуже, остальное — мрак. Еда, выпивка и табак в нашем измерении — пресные и неинтересные. Сухое. Красное. Лучше Мерло или Кьянти.

Развернув обалдевшего Поттера за плечи, Снейп подтолкнул его к двери, и тот проглотил чуть не слетевший с языка вопрос: с кем это Кромешнику «там» «ничуть не хуже», если Гарри даже «здесь» столько радужных единорогов от оргазма не ловил? К его возвращению Северус успел нарезать вяленое мясо, козий сыр и апельсины, засыпать все маслинами и залить оливковым маслом. Гарри застал его протирающим бокалы и, быстро сориентировавшись, открыл бутылку и разлил вино. Странная закуска оказалась необычной по контрасту основных вкусов, но довольно приятной. Снейп с нескрываемым удовольствием макнул кусок апельсина в масло, закинул его в рот, облизнулся и сразу выпил половину бокала, после чего зажмурился и довольно улыбнулся.

— М-м-м… хорошо! — он откинулся на спинку стула и изобразил внимание. — Ну рассказывай, что ты там придумал с Фенриром?

— Ты знаешь что-нибудь об озере забвения?

Снейп отрицательно покачал головой и снова пригубил вино. Рубиновые капли остались на его губах, и Снейп слизал их, проследив за жадным взглядом Гарри.

— И-и-и?.. Поттер, очнись! — возмутился он. — Если настаиваешь на сексе, я не против, но сначала расскажи!

От этого «я не против» у Гарри потеплело на душе и не только там.

— Попав в это озеро, любое воплощение исчезает — вода просто стирает его из памяти окружающих. А так как Фенрир, тем более с начинкой из нашего оборотня, пользы не приносит, а наоборот, полное уничтожение — это лучший выход.

Снейп заинтересованно ловил каждое слово Гарри. Он даже отставил бокал и придвинулся ближе, опираясь локтями на столешницу.

— И как мы его утопим? — промурлыкал Снейп, горячим дыханием щекоча ухо Гарри. — Для нас это озеро не менее опасно.

— Для вас — да, для меня — нет, — Гарри мучительно покраснел, подавляя желание подставить ухо более изысканным ласкам. — Я буду человеком и продержу его под водой столько времени, сколько понадобится для полного забвения.

— А как ты собираешься его туда заманить? Впрочем, ладно, это можно обдумать… Цепи понадобятся, наверное. Но как же не хочется к нему обращаться…

Северус уселся удобнее и прикрыл глаза, разговаривая будто сам с собой, а Гарри любовался выразительным контуром губ, по которым он задумчиво водил пальцем, длинными черными прядями, обрамляющими бледное лицо с точеным профилем, и размышлял о том, что невозможное возможно. Гарри, например, не думал, что может полететь на Луну. Не считал реальным такое путешествие, а потому и не стремился никогда. Но если бы ему предложили полет, он наверняка захотел бы. Снейп, как Луна — вот она, самая настоящая, сидит на расстоянии вытянутой руки, сосредоточенно хмурит брови, а сердце Гарри заходится от нежности и счастья…

— Ты чего замечтался, Поттер? Пошли в спальню. Времени у нас немного, едва до обеда хватит, но все равно пойдем. Утром думать будем.

13

Утро началось ближе к обеду. Гарри проснулся, уткнувшись носом в теплую подушку, отмечая, что она мерно вздымается, но не в ритм его дыхания. Постепенно возвращались воспоминания. В теле чувствовалась непривычная нега, нос щекотал знакомый тонкий аромат, и Гарри открыл один глаз, чтобы убедиться: вчерашний вечер ему не приснился.

«Не приснился!» — выдохнул он с облегчением и улыбнулся, стараясь не двигаться, чтобы не разбудить своего соседа. Исподтишка рассматривал замечательный хищный нос, густые ресницы, два некрасивых шрама, пересекающих длинную белую шею, и ловил себя на мысли, что хочет потереться о нее, как кот о валерьянку. Впитаться в живого, горячего, щемяще родного Снейпа, чтобы тот больше никогда никуда не исчез.

Мысли отчаянно путались, отказываясь соединять образ строгого, ненавидимого профессора с его хулиганистым жизнелюбивым воплощением. Разъединять их отказывались тоже. Поттер понимал только одно: он любит, и будет одинаково любить человека, воплощение, мифическое существо — все, чем Снейп вздумает прикинуться. Ехидный, легкомысленный, невозможно сексуальный Бугимен, как ни странно, заставлял Гарри чувствовать себя живым человеком, а не заплесневелой картинкой в учебнике истории. Снейп тоже не казался равнодушным — стоило Гарри подумать о нем, он всегда появлялся. Оставалось не потеряться в этом чувстве теперь, когда они стали близки…