Богатые тоже плачут: Бето и Марисабель - [64]

— Что теперь делать? — спросил тем временем капрал Лобо. — Арестовать этого Эрнандеса?

— Нет, погоди, — покачал головой полковник. — Мы будем действовать иначе.

«Скорее всего, «товар» по-прежнему у них на ранчо, — размышлял начальник полиции. — Если мы задержим мальчишку, а его по закону мы, можем только задержать, ведь он несовершеннолетний, этот сукин сын, остальные всполошатся и перепрячут все или уничтожат, если они не полные идиоты. Им-то ничего — что легко досталось, то легко и потерять».

— Нет, капрал, — сказал дон Матиас. — Пока никого брать не будем. И вообще, не показывайте виду, что они у нас на примете — не надо ставить вокруг ранчо часовых, не стоит туда заявляться раньше времени. Пусть живут, как жили, и ничего не подозревают. Пока.

— Будет сделано, господин полковник, — ответил капрал Лобо, но на его лице отразилось полное непонимание, что же это такое затеял его начальник.

— Мы должны усыпить их бдительность, — постарался объяснить ему дон Матиас. — Понятно?

— Да, господин полковник.

— Вот и хорошо. У вас все?

— Почти все! — отчеканил капрал Лобо. — Есть еще одно сообщение, но уже, наверно, не важное.

— Что за сообщение?

— Один старый забулдыга говорит, что видел лошадь игреневой масти у нас в Сьюдад-Виктории. Мы ему не поверили — напился, и спьяну ему привиделось невесть что. Он тут, на площади Кортеса, из бара не вылезает.

— И когда же он видел эту лошадь? — заинтересовался дон Матиас.

— Он точно не помнит, полковник. Четыре или пять дней назад.

— Чертовщина! — выругался дон Матиас.

— Вот мы так и решили, господин полковник.

— Ведите его сюда! Вы сможете его найти?

— Будет сделано, — ответил совершенно сбитый с толку капрал Лобо.

Прошло не более двадцати минут, а перед начальником полиции уже стоял не вполне трезвый субъект неопределенного возраста, представившийся как сеньор Хулио Сантериас, вольный мыслитель. Оказалось, что основным занятием «мыслителя» было наблюдение над фактами жизни, потому он целыми днями просиживал за стойкой бара, в открытом кафе или просто на улице.

Дон Матиас не очень рассчитывал на его память, но оказалось, что Хулио Сантериас прекрасно запоминает детали. Он описал лошадь с невероятной точностью, запомнил и вторую — достаточно обычную для этой провинции гнедую кобылку с белым пятном на лбу.

— Обе они стояли у дома доктора Кантильо, — говорил словоохотливый Хулио Сантериас, довольный, что его в кои-то веки кто-то внимательно слушает. — Вы знаете этого нашего нового врача Антонио Кантильо, они с женой купили небольшой кирпичный дом на углу площади Кортеса и Авенида де Република? Вот у его-то дома я и приметил этих лошадок. Потом они куда-то делись, я думаю, их ввели во двор. Собственно, я в этом уверен, потому что часа через два, когда уже начало слегка темнеть, от доктора вышли двое, сели на этих лошадей и ускакали.

— Это были взрослые или подростки? — спросил дон Матиас.

— С уверенностью сказать не могу, но думаю, что это были подростки, — ответил свидетель.

— Больше вы ничего такого… — полковник замялся, — интересного или странного не заметили? Не было ли чего-то еще? Каких-нибудь предметов, привязанных к седлу?

— По-моему, нет, — покачал головой «вольный мыслитель». — Может быть, сначала что-то и было, но я ведь не видел, как они прибыли. Когда я их заметил, они уже некоторое время стояли у дома.

— Что ж, спасибо за ценные наблюдения, — кивнул дон Матиас и обратился к капралу Лобо: — Капрал, выдайте свидетелю десять тысяч песо. Премию. Но имейте в виду, Сантериас, все, о чем мы тут говорили, — государственная тайна.

— Само собой, — закивал довольный «мыслитель», радуясь, что сегодня будет на что гульнуть.

ГЛАВА 37 Визит к доктору Вальдесу

— Рад, искренне рад, — доктор Вальдес отошел в сторону, пропуская гостей вперед.

Тони и Фелисия прошли в гостиную и огляделись. Обстановка в доме доктора Исидро Вальдеса была более чем скромной, что немного удивляло — обычно врачи с такой обширной практикой живут богаче. Впрочем, во всем чувствовалась претензия на некий благородный стиль.

— Присаживайтесь, я распоряжусь насчет кофе, — сказал Вальдес, и действительно через пару минут в комнате появилась миловидная девушка в белом кружевном фартучке и наколке с подносом в руках, на котором стояли кофейник, изящные чашечки и такая же сахарница.

— У меня особый кофе, — похвастался Вальдес. — Этот рецепт я узнал от старого повара-француза, который когда-то служил в Букингемском дворце. Вкус очень интересный.

Тони и Фелисия попробовали предложенный кофе. Он действительно был необычным, но очень вкусным.

— Вы раскроете нам секрет, доктор Вальдес? — попросила Фелисия.

— Разумеется, и я уверен, что с этого дня вы будете пить только такой кофе. Разгадка проста — я добавляю немного корицы, чуть-чуть кардамона и половинку гвоздики.

— Как просто! — захлопала в ладоши Фелисия. — Обязательно попробую.

— Как ваша практика? — обратился Вальдес к Тони.

— Спасибо, все как будто наладилось, дела идут в гору.

— Что ж, я рад за вас. Вы делаете в Сьюдад-Виктории заметные успехи. О вас говорят. Я не раз слышал, что вы отличный врач.

— Спасибо, но думаю, по-настоящему мне еще предстоит заслужить такие слова.