Благословение проклятых дорог - [50]

Я двинулся следом, не желая оставлять подозрительно нервную телохранительницу наедине с… инкубом. Для него любое ругательство — лишь комплимент. Но Аля, едва сделала пару шагов, заметила меня и оскалилась:

— Жди здесь!

— Я не трону его, — стиснув зубы, попытался успокоить Шаксус Джера. — Пока не трону…

Шаксус Джер

Нервы на пределе? Ха! Мои нервы уже пару часов как благополучно перебрались за этот самый предел и бодро махали оттуда разноцветными платочками. Даже если забыть про собственные страхи, эмоций незабвенной парочки «Ташка и Хартад» хватило, чтобы непринуждённо пробить все мои блоки. Отчаяние обоих, такое искреннее и сильное, хотя и разное интонационно, буквально оглушало. Я даже не пыталась восстановить блоки. Толку-то?

Ташка не права. Хартад её любит. Даже слишком, если откровенно, но и Хранительница… Два сапога пара! Сумасшедшие, ей Богу. Тьфу! Страшно осознавать, как быстро и надёжно любовь такой силы лишает людей и нелюдей разума. Идиотизм! Как можно так хотеть слышать друг друга, отказываясь даже от собственных интересов, и в то же время оставаться глухими к истине?

К чести тарухана, Ташка его переплюнула. Подумать только, разуверилась в любви Хартада из-за какой-то пары фраз! Впрочем, она всегда сомневалась в себе и не понимала, зачем нужна тарухану, которого видела чуть ли ни воплощением всего самого лучшего в мире. Угу, во всех мирах! С её комплексами, да ещё в состоянии постоянного стресса, иначе трактовать услышанное Таша и не могла.

Всё-таки влюблённые — это диагноз. Оба не слышат друг друга, а ведь искренне готовы на всё ради друг друга. Оба! Хорошо, что мне такое заболевание не светит. Хоть какая-то радость от собственной уникальности.

Куда уж уникальнее! Шаксус Джер — в принципе штучный товар, а уж допустивший гибель своего хозяина… Даже не «допустивший», а способствующий.

Надо объяснить, в каком я была состоянии, когда увидела инкуба под замковой стеной? Злость, граничащая с истерикой, машущие платочками из-за предела нервы и почти непреодолимое желание крушить и громить всё вокруг, начиная с себя. А ещё страх. Даже заведомо зная о специфике смерти Таши, увидеть её мёртвое тело я боялась до дрожи, хотя и понимала неизбежность этого. Я ведь обещала поговорить с инкубом.

Собравшись силами, я попросила искателей дождаться меня возле ворот, но почти сразу обнаружила идущего следом тарухана. Вот заноза! Если не избавлюсь от него, Ирвина в клочья порву. У самой желание навалять блондинистому похитителю Ташек изо всех щелей прёт, а если ещё и эмоции Хартада добавятся — просто не сдержусь. А ведь они добавятся, когда тот подойдёт ближе к…

— Я не трону его, — сквозь зубы прошипел избранник Хранительницы и уточнил угрожающе: — Пока не трону.

Угу. А я? «Трону» — это мягко сказано.

Смерив мужчину тяжёлым взглядом, я глубоко вздохнула, вместе с кислородом пряча истерику глубоко в подреберье.

— Дело не в этом, — призналась, прикидывая, как бы убедить одного влюблённого идиота не лезть к другому. Такому же влюблённому, кстати. — Просто тебе туда нельзя.

— Почему? — не унимался тарухан.

Вот баран упёртый! И правда, рыбак рыбака… Нашли же с Ташкой друг друга!

— По кочану! — почти взвыла. — Иди к остальным, немедленно! Мне и так тяжко, а ещё ты докапываешься. Я и сама не пошла бы, но иначе замок рухнет. Ташка не простит, если я хотя бы не попытаюсь помочь. Она этого себе в первую очередь не простит! Не ради меня, ради Ташки, прошу — уйди. Просто подожди несколько минут, и всё.

Хартад сжал кулаки, но отступил на шаг, хотя взгляда не отвёл, всем видом выражая, что больше с места не двинется.

Тьфу ты! Нет, ну как это называется?! Плюнув на упрямство тарухана, я развернулась и направилась к Ирвину, который…

Внутри всё сжималось от иррационального ужаса. И вот точно знаю — Ташка уже далеко. Может, если сильно повезло, уже громит привычный уклад кого-то из шайдарцев, но… всё внутри дрожало от страха.

Подойдя почти вплотную к инкубу, всё ещё малодушно смотрела на стену. Опустить взгляд не хватало смелости. Да и уверенность в своей адекватности приказала долго жить, свалив за предел вместе с нервами. Хорошо им, небось, платочками-то махать, а мне тут разруливай всё в одиночку. Эх…

Сглотнув, заставила себя посмотреть на склонённую голову инкуба. Тот, будто окаменев, стоял на коленях над… Нет, не над трупом — просто над бывшим, временным телом Хранительницы. Не буду смотреть. Это не она! Таша ведь жива.

Ветер трепал светлые волосы неподвижного мужчины. Нормально? Он тут страдает, значит, а подчинённые мечутся по крепости, которая того и гляди по камушку рассыплется!

— Слышь, красавчик безответственный, ты бы прекращал истерить, — деланно насмешливо протянула я, садясь рядом с ним, так, чтобы… тело оказалось за спиной. — Подсчитывать ошибки и винить себя после будешь. У тебя сейчас и без того дел по горло.

Молчит. Даже бровью не повёл. И лицо такое… ну такое… бледное до синевы, безразличное, пустое. Эхе-хенюшки… Ну почему нужно непременно сначала напортачить по полной, и лишь потом думать?

— В общем так, Ташка просила, как умрёт, привет тебе передать, — склонив голову, громогласно шепнула я прямо ему в ухо.