Бимен - [68]

Температура под крышей отличалась от температуры снаружи всего на несколько градусов. В жару здесь было прохладно, а в мороз чуть-чуть теплее. Собрав всю волю в кулак, я двинулся по широкой дуге, чтобы не карабкаться через кучу. Из сена, чуть ниже самой верхушки, торчали кроссовки Споукли. Едва заметные, с засохшей грязью на подошве. В этом месте запах тухлятины усилился. Я отвернулся в сторону, и глубоко вдохнув, задержал дыхание. Прикасаться к покойнику не было никакого желания, и все же, мне пришлось взяться за задравшиеся штанины, и потащить их на себя. Труп оказался на удивление легким. Он плавно скользил по сену, распространяя зловоние вокруг себя. Периодически останавливаясь, чтобы отойти в сторону, и подышать свежим воздухом, мне удалось дотащить его до чердачной двери. Чтобы меня не стошнило, я старался не глядеть на то, что пуля сделала с лицом Споки. Кое-как развернув тело головой к дверному проему, я остановился. «И как же мне спустить тебя вниз?» — Спросил у Споукли. Тот молчал, открыв рот, и запрокинув голову. «Тогда как-нибудь так», — решил за него я, и взявшись за подошвы кроссовок, начал толкать их вперед. «Если окоченевшие ноги не согнуться, — думал я. — То мне повезло, и Споки скатится на спине по лестнице до самой земли. Если же нет, тогда я подниму его ноги, и вытолкну их. Этот вариант спуска опасен тем, что ноги могут застрять между ступеньками. Тогда придется ронять лестницу, потом доставать Споукли из нее. Плюс, может быть много шума. Отец подумает, что я упал с чердака, и придет посмотреть, что произошло». По закону подлости, колени у трупа согнулись почти сразу. Он доехал до порога, уперся в него затылком, и прекратил свое движение. «Делать нечего, — пробормотал я. — Приступаем к варианту „Б“». Взялся руками за холодные щиколотки, от этого в животе что-то перевернулось, и поднял их как можно выше. Я толкал вперед, и вверх, направляя кроссовки в дверной проем. Потом, когда они выглянули наружу, и тело согнулось под прямым углом, перехватился пониже, под коленями. В тот момент, когда ноги почти полностью высунулись наружу, перехватился в последний раз, и с силой толкнул. Толчок оказался не настолько сильным, чтобы выбросить тело с чердака, но его хватило, чтобы оно вывалилось, и стукнувшись несколько раз о ступеньки, вяло сползло по лестнице.

Вышло, как нельзя лучше. Без шума, и осложнений. Я быстро выбрался наружу, закрыл дверь и спустился вниз, где меня ждало скрюченное тело Споукли. Осмотрелся, и убедившись в отсутствии зрителей, взялся за воротник его рубашки, и потащил через двор на огород. Хотя, если быть точным, через огород, в заросли орешника, растущие в самом конце участка. Огород в деревне это не дачный маленький надел. Это, по меньшей мере, метров пятьдесят земли в длину, и столько же в ширину. По краям обычно он усаживается кустарниками, а в середине, грядками с картошкой. Деревья растут на небольших островках, и соединены узкими тропинками. По одной их таких тропинок мне и предстояло теперь тащить Споки. Я держал воротник обеими руками, и согнувшись, пятился назад. Через пять минут пальцы стали неметь от холода, а ноги от усталости отказывались разгибаться. Пришлось делать передышку, во время которой я снова осмотрелся, и размял затекшие пальцы. Почувствовав, что снова готов к работе, продолжил движение в заданном направлении. Отдыхать еще потребовалось дважды, прежде Споукли достиг своего последнего места пребывания.

Под кустами оказалось небольшое углубление, что-то вроде микро оврага, куда тело легло практически идеально. Пришлось ноги только подогнуть, чтобы кроссовки не торчали. Я как можно быстрее собрал ворох опавшей листвы, помогая себе ногами. Сверху она была сухая, а та, что ближе к земле, уже успела промерзнуть, и отделялась целыми пластами. Руки окончательно окоченели, пальцы не слушались. Думая, что провел уже очень много времени за этим занятием, я решил, что достаточно хорошо скрыл следы преступления. После этого я отошел на несколько шагов в сторону, и посмотрел на свое творчество. Если только то, что я делал можно называть творчеством. Под большим раскидистым кустом орешника теперь был небольшой холмик. О том, что здесь что-то произошло говорило только отсутствие листвы вокруг холма. Однако я остался доволен общим видом, решив, что черную землю вскоре прикроет снег, и побежал к дому. Ведь мне еще предстояло найти пистолет на чердаке, а эта задача была ой какой не простой.

Бартеломью посмотрел на пустой пакет из-под груш. За рассказам он и не заметил, как умял их все.

— Вы его нашли? — нетерпеливо поинтересовался Бимен. — Свой пистолет?

— Знаешь, мне идти пора. На процедуры там на всякие, на уколы, — старик взглянул на часы. — Ого! Два часа гуляем с тобой! Меня уже в розыск объявили, наверное. Но, если ты, если хочешь услышать продолжение, еще столько же груш принеси.

— Понял! Не дурак! — пчеловод протянул для прощания руку. — Значит, до завтра?

— Хорошо. Буду ждать. — Улыбнулся Бартеломью и пожал ее.

15. Денис

Следующим днем, оставив пакет с грушами в своей тумбочке, стариквдвоем со своим гостем прогуливались по парку. Словно проигрыватель, который поставили на паузу, он продолжил рассказ, начатый вчера.