Антимагия. Все не то, чем кажется - [9]

— Ты ничего толком не рассказываешь, — говорит вдруг Сандро, не поворачивая ко мне головы, сосредоточенно взирая на круглое выпуклое стекло в своих руках. — С тех пор, как сбежал от Собирателей, ты что-то скрываешь.

— Да, — односложно подтверждаю я, и Сандро издает громкий вздох досады. — Есть еще одна организация — Хранители. Оттавио Карбони связан с ними, они просили моей помощи. Их младшие братья дают клятву служить, не спрашивая. Они считают, есть знания, способные навредить тем, кто ими обладает. Лучший способ не выдавать тайну — это ее не знать.

Сандро раздраженно дергает плечом.

— Я просто не хочу подвергать вас всех опасности, — говорю я прежде, чем он успевает снова что-либо сказать. — Слуги рогатой госпожи, похоже, заинтересовались мной. Тот черный цветок был с их меткой. Это предупреждение. Оттавио считает, они настроены серьезно.

Сандро опять вздыхает горько.

— Ты отдаляешься, — говорит он. — Даже с этим своим Тоской ты теперь ближе, чем с нами. Не делай так, Давиде. Если хочешь, я тоже дам клятву служить не спрашивая. Не каким-то Хранителям, а тебе. Не хочешь говорить все — не надо. Просто не отдаляйся.

Искренняя преданность, звучащая в его словах, заставляет мое сердце сжаться от нежности. Я откладываю свою кисть и беру Сандро за плечи.

— Я и не собираюсь, — говорю я, крепко стискивая ладони. — Просто не хочу навредить.

— Дело в этом несчастном Изначальном роднике? — криво усмехается Сандро, оглянувшись на исписанный картон над камином.

— В нем, — киваю я. — Хранители считают, что его надо скрывать от охочих до магии. Поначалу кажется, так и есть. Но что, если они неправы? Если найти Родник и отдать его всем, магии будет пруд пруди. Она перестанет быть такой драгоценной, и те, в чьих руках власть, не смогут больше с ее помощью управлять народами, воздействовать на другие государства. И все станут свободными.

— Ты серьезно? — изумленным шепотом спрашивает Сандро и смотрит на меня потрясенными глазами. — Давиде, это же и есть антимагия!

— Похоже, что так! — я потрясен не меньше его догадкой. — Но не та, о которой говорил пророк. Он предрекал крах всего магического мира. Шаги пустоты — что, по-твоему, это значит?

Мы переглядываемся и замолкаем. Тишина в мансарде становится загустевшей, как мой раствор, и наполняется тоскливой тревогой.

— Наверное, то, что нам всем хана, — предполагает Сандро шепотом, словно боясь нарушить эту пугающую тишину. — Эти твои Хранители правильно боятся. Если кто-нибудь неподходящий доберется до Родника, то все как раз и случится так, как обещал пророк. Чем искать Родник, ты бы лучше помог его спрятать хорошенько. Дело, конечно, твое, — добавляет он, видя, что я хочу возразить. — Но я считаю так.

— Оттавио просил найти карту пути к Роднику, — рассказываю я тоже вполголоса. — Она здесь, в палаццо, потому что Тоска ее тут искал. Знать бы, чем именно он здесь интересовался. Но не могу же я подойти к мадонне Лавинии и прямо ее спросить!

Мы смеемся впервые за все время разговора.

— Это место должно быть как-то связано с доном Карло, — я раздумываю вслух, глядя на свои записи над камином, — и с Моро. Я уже облазил весь палаццо, тут полно его работ. Но ни одна не кажется подходящей для того, чтобы спрятать карту. Поэтому мне и нужны магические очки, как у Тоски.

— Хорошо бы получилось, — Сандро оглядывается на линзы, лежащие на столе. — Вот бы рожа у него была, если бы ты его обставил!

— Это дало бы мне преимущество, — соглашаюсь я и думаю о серебряном браслете; он спрятан там, где умному человеку, такому, как капитан Тоска, не придет в голову его искать. — Ну, покрытие уже высохло, давай смотреть, что вышло, и вышло ли что-нибудь.

На столе в два ряда выложена дюжина линз разной толщины, степени выпуклости и диаметра. После нанесения состава все они выглядят закопченными, и лишь при повороте под определенным углом покрытие отливает синеватым свечением. Я делю рукой приглашающий жест.

— Мне нужна оценка немага, так что смотри.

— А ты, можно подумать, маг, — язвительно замечает Сандро и берет первую линзу слева в нижнем ряду.

— А я… — не договорив, невольно опускаю глаза; горло перехватывает, я не сразу могу продолжить. — Ты просил не отдаляться, вот и смотри.

— Ну, ладно, — не поняв моего волнения, не предполагая, на что я решился, Сандро подносит линзу к лицу и смотрит правым глазом, щуря левый. — Темно. Не видно ничего.

— Брак, — констатирую я и нетерпеливо машу рукой. — Откладывай, бери следующую.

— Брак, — докладывает Сандро, глянув сквозь вторую линзу из этого же ряда, и берется за следующую. — Брак, но можно смотреть, как сквозь обычные темные стекла. Брак. Брак. Опять брак. Да они все в этом ряду не удались!

— Смотри дальше, — от предчувствия неудачи мне становится неуютно, куда неуютнее, чем от моего решения открыться перед Сандро.

— А если вообще ничего не получилось? — спрашивает мой друг, осторожно придвигая к себе первую линзу из верхнего ряда.

— Буду разбираться, в чем дело — в составе или в оптике, — недовольно, сквозь зубы отвечаю я и сам выбираю линзу; она последняя, самая толстая и самого маленького диаметра, — Ну-ка, попробуй эту.