Анекдоты в чистом доме [=Чистый дом] - [5]

Шрифт
Интервал

. И что…?

МАТИЛЬДА. Счет.

ВИРДЖИНИЯ. Здорово.

МАТИЛЬДА. Что-то вам не смешно.

ВИРДЖИНИЯ. А я смеюсь, в душе.

МАТИЛЬДА. Вот оно что. Лучше, когда люди смеются от души, громко. Сочиняю анекдот, чтоб ни к чему в нем не придраться, только боюсь, смертельным исходом это кончится.


Вирджиния берет в руки пару красных женских трусиков.


ВИРДЖИНИЯ. О, господи!

МАТИЛЬДА. Ой, не может быть, чтобы он…

ВИРДЖИНИЯ. Только не это.

МАТИЛЬДА. И все же…

ВИРДЖИНИЯ. Думаешь, прямо здесь, в доме?

МАТИЛЬДА. А может, в парке. Сует в карман и забывает про них, потому что балдеет. А она целый день без трусиков ходит, и как знать? Может, ей это даже нравится.

ВИРДЖИНИЯ. Надеюсь, что она не медсестра. Это так пошло.

МАТИЛЬДА. Была бы она медсестрой, они бы сходились прямо там, в больнице. Она ему: «Привет, доктор». И оба уже знают, что исподнее в кармане.

ВИРДЖИНИЯ. Без трусов в больнице? Это же антисанитария.

МАТИЛЬДА. А может, ему женские трусики просто нравятся. Может, даже и примеряет на себя.

ВИРДЖИНИЯ. Чарльз? Это исключено.

МАТИЛЬДА. Это как сказать. Просто вам такая мысль претит, ведь он ваш свояк. Бывает и такое. Еще как.


Входит Лейн.

Вирджиния быстрым движением ставит утюг и садится.

Матильда встает и начинает что есть мочи гладить.

Вирджиния прячет красные трусики.


ЛЕЙН(Вирджинии). Чем ты здесь занимаешься?

ВИРДЖИНИЯ. Да ничем. Как поработалось?


Лейн направляется к кухне.


Ты куда?

ЛЕЙН. На кухню иду. Хочу застрелиться.

ВИРДЖИНИЯ. Да брось ты, шутишь ведь, правда?

ЛЕЙН(из кухни). Правда.


Матильда и Вирджиния смотрят друг на друга.

Матильда укладывает белье.

Вирджиния сидит.

Вирджиния встает.

Снова садится.

Снова встает.

Вирджиния в лихорадочном состоянии.

Начинает прибираться на кофейном столике.

Входит Лейн.

Левая рука у нее в крови.

Она прикладывает к ране кухонное полотенце.


ВИРДЖИНИЯ. Лейн, что такое?

ЛЕЙН. Маскируюсь под больную.

ВИРДЖИНИЯ. Не смешно.

ЛЕЙН. Порезалась вот.


Обе смотрят на нее с тревогой.


Да не переживайте. Пустяки.

ВИРДЖИНИЯ. Что произошло?

ЛЕЙН. Открывалка. Мартини готовила.

ВИРДЖИНИЯ. А зачем тебе открывалка?

ЛЕЙН. Зеленых оливок нет, черт бы их побрал, пришлось открывать банку с черными.

ВИРДЖИНИЯ. А если серьезно?

ЛЕЙН. Он ушел к своей пациентке.

ВИРДЖИНИЯ. Что?

ЛЕЙН. К своей пациентке.

МАТИЛЬДА. Вот это да…

ЛЕЙН. Ей-богу.


Вирджиния и Матильда смотрят на красные трусики и отворачиваются.


ВИРДЖИНИЯ. А что у нее…

ЛЕЙН. Эктомия молочной железы. Вот так вот.

ВИРДЖИНИЯ. Ух, ты. Это очень…

ЛЕЙН. Благородно с его стороны?

МАТИЛЬДА(Вирджинии). Эктомия молочной железы?


Вирджиния объясняет ей жестами.

Матильда кивает.


ВИРДЖИНИЯ. Сколько ей?

ЛЕЙН. Шестьдесят семь.

ВИРДЖИНИЯ И МАТИЛЬДА. Ого!

ЛЕЙН. А что такое?

ВИРДЖИНИЯ. Вот уж не ожидала.

ЛЕЙН. Думала к молоденькой медсестре, уборщице? Нет. Он влюблен в нее.

ВИРДЖИНИЯ. Как, в пожилую женщину?

ЛЕЙН. Да.

ВИРДЖИНИЯ. Впечатляет. Что-то в ней такое есть.

ЛЕЙН. Она не врач.

ВИРДЖИНИЯ. Он мужчина в соку, любой на его месте…

ЛЕЙН. Прекрати!

ВИРДЖИНИЯ. Извини.

ЛЕЙН. Никогда не была я ни ревнивой, ни подозрительной. И не хуже других. Я прекрасный врач, я самая красивая, самая любимая у пациентов. У меня фигура. Осанка. Могу говорить с любым на любую тему. Как он только посмел посмотреть на другую. Ума не приложу.

ВИРДЖИНИЯ. Ух, ты. Сколько самоуверенности.

ЛЕЙН. Он слепец. Зачем ему жена-врач. Домохозяйка ему нужна была.


Пауза.

Лейн оглядывает гостиную.

Замечает на кофейном столике впопыхах наведенный порядок: вазу, журналы.

Смотрит на Матильду. Та гладит что есть мочи.


(Вирджинии.) Ты в доме убирала?


Вирджиния и Матильда обмениваются взглядами.

Матильда бросает глажку.


ВИРДЖИНИЯ. Нет, не убирала.

ЛЕЙН. Так на кофейном столике порядок наводишь только ты.

ВИРДЖИНИЯ. Не понимаю, о чем ты.

ЛЕЙН. Матильда, уборку в доме делала Вирджиния?

ВИРДЖИНИЯ. Я же сказала, что нет.

ЛЕЙН. Я Матильду спрашиваю. Так Вирджиния всю работу сделала?

МАТИЛЬДА. Да.

ЛЕЙН. И давно она в доме убирает?

МАТИЛЬДА. Две недели.

ЛЕЙН. Ты уволена.


Пауза.


Вы обе уволены.

ВИРДЖИНИЯ. Ну, нельзя же так. Я во всем виновата.

ЛЕЙН. Я плачу ей за уборку!

ВИРДЖИНИЯ. Вот в доме и чистота!

ЛЕЙН. К тебе это отношения никакого не имеет.

ВИРДЖИНИЯ. Ко мне имеет отношение всё.

ЛЕЙН. Матильда, у тебя есть деньги на самолет, вернуться на родину?

МАТИЛЬДА. Нет.

ЛЕЙН. Поживешь еще неделю. А билет тебе куплю я.

ВИРДЖИНИЯ. Лейн, от тебя сегодня ушел муж.

ЛЕЙН. Сама знаю.

ВИРДЖИНИЯ. Ты не способна принять разумное решение.

ЛЕЙН. Я всегда способна принять разумное решение!

МАТИЛЬДА. Не надо мне билет покупать. Поеду в Нью-Йорк и стану комедийной актрисой. Мне только на автобус билет нужен.

ВИРДЖИНИЯ(Лейн). Ну, нельзя же так!

ЛЕЙН. Я не позволю тебе убирать мой дом только потому, что у прислуги настроение, видите ли, унылое.

ВИРДЖИНИЯ. Дело не в настроении. Просто она не любит этим заниматься! На нее хандра нападает.


Лейн смотрит на Матильду.


ЛЕЙН. Это правда?

МАТИЛЬДА. Да.

ЛЕЙН. Итак … Значит… (Вирджинии.) А почему?

ВИРДЖИНИЯ. Понятия не имею.

ЛЕЙН. Ты копалась в моих вещах.

ВИРДЖИНИЯ. Да не очень.

ЛЕЙН. Нет, это выше моего понимания.

ВИРДЖИНИЯ. Что, нельзя сделать что-то полезное безо всякой мотивации?

ЛЕЙН. Да нет.

ВИРДЖИНИЯ. Тогда…

ЛЕЙН. Ты могла бы заняться более интересным делом.


Рекомендуем почитать
Две дюжины алых роз

Однажды Альберто Верани снимает трубку и принимает заказ на две дюжины алых роз. Звонивший ошибся номером, а Альберто приятно удивлён и уже в предвкушении от приключения с незнакомкой. Цветы доставляют и их получает Мария, жена Альберто. Среди цветов она находит карточку с подписью «Загадка». Ею обуревает желание встретиться с этим таинственным мужчиной. Альберто понимает, что произошло, и желает продолжить розыгрыш, чтобы проверить, насколько Мария верна ему и как далеко она может зайти. Он каждый день посылает ей розы и ревнует к несуществующему сопернику.


Бег на месте с любовью… [Триптих для двух актёров]

Три истории о Мужчине и Женщине. Три встречи, которые могли бы стать Началом…Спектакль «Бег на месте с любовью» — трилогия из одноактных пьес для двух актёров («Бегун и Йогиня», «Интеллигенты», «Два пуделя» и «Утопленник») — проникнут поиском смысла жизни и борьбой с собственными страхами: сделать первый шаг, реализовать себя, нарушить устоявшуюся повседневность, поверить любимому человеку.Герои этих историй обычные люди, быть может, немного странные, но очень симпатичные, пытающиеся бороться со своими проблемами, искать в своей жизни что-то новое и привлекательное.…Случайностей не бывает.


Яйцо

Главный персонаж комедии Ф. Марсо — мелкий служащий Эмиль Мажис. Он страдает поначалу от своего унизительного положения в обществе, не знает, как добиться успеха в этом гладком, внешне отполированном, как поверхность яйца, буржуазном мире, в который он хочет войти и не знает как. Он чувствует себя как бы «вне игры» и решает, чтобы войти в эту «игру», «разбить яйцо», то есть преступить моральные нормы и принципы Автор использует форму сатирического, гротескного фарса. Это фактически традиционная история о «воспитании чувств», введенная в рамки драматического действия.


Красивая жизнь

Действие отнесено более чем на полвека назад, к эпохе восточноевропейских революций 20-х годов. После победы революции семейство аристократов выставляют на всеобщее обозрение в Музее Народа, как зверей в зоопарке — на потеху и поучение революционному народу. Аристократы отвратительны — бездельники, пьяницы и развратники. Революционеры не лучше — невежественные и жестокие. Графские сын и зять дерутся, вцепившись друг другу в волосы, а бывший лакей (ныне комиссар) мочится им в кофе.


Больше, чем поцелуй

В одну минуту Джордан Марч выпадает из окна, в следующую ... влюбляется в доктора скорой помощи! Казалось, ничто не встанет на пути Джордан и доктора Эми Стюарт, чтобы вместе отыскать настоящую любовь, за исключением .... банановой кожуры, психованного сталкера, лесбийской поэтессы, экстремального шеф-повара, шпионки КГБ и изобретателя секс-игрушек.


По ком звонит звонок

Очень смешная пьеса Грэма Грина (1904–1991) «По ком звонит звонок» в переводе Виктора Голышева.